О духовной жажде в пустыне жизни

В мире всегда были люди, не довольствовавшиеся чем-то общеизвестным, которые хотели заглянуть куда-то, где может лежать ключ от чего-то, а когда откроешь им, то там может оказаться нечто такое, что душа искала всю жизнь.

В Аравии тех давних лет тоже не было недостатка в таких людях, которые вечно чего-то ищут, но не богатства или мирских утех, удовлетворяющих тело, а некоего неуловимого средства, способного удовлетворить духовную жажду в пустыне жизни.

Эмоциональный аспект стремления и состояния такого «жаждущего» индивида своеобразно отметила исследователь мистицизма Авелин Андерхилл:
«В некотором смысле можно сказать, что жажда знаний есть часть жажды совершенной любви, ибо одним из аспектов этой всеохватывающей страсти, несомненно, является стремление познать обожаемую вещь как можно более глубоко, полно и близко. Характерная деятельность любви – ибо любовь деятельна по своей природе и, как говорят мистики, не может быть ленивой – это поиск, движение к объекту желания, который можно полностью познать, только овладев им, и возлюбить в совершенстве, только полностью познав его».

Непреклонное желание понять саму сущность мусульманского вероучения как средства познания Божественной Истины в сочетании с неизменной любовью к познаваемому объекту выделили суфиев из общей массы мусульманской уммы (общины).

Именно синтез знания и любви, через который суфии стремятся к достижению поставленной цели, отражает сущность своеобразного видения ими мира и своего «неопределенного» места в нем.

Суфии, испытывающие духовную жажду и стремящиеся утолить ее из родников любви и знания, не могли «появиться ниоткуда». Возникшее в VII веке в Аравии мусульманское движение первоначально породило незначительную прослойку аскетов, стремившихся к личному благочестию и проявлявших равнодушие к материальному аспекту собственной жизни.

Когда «нищие» в материальном отношении аскеты соприкоснулись с «нищими» в духовном смысле искателями истины, обнаружилось, что они собственно являются двумя сторонами единого целого, которое затем, потеряв попутное и наносное, выкристаллизовалось в виде суфизма.

Первые из них вначале придавали важнейшее значение ритуальной составляющей богослужения, в то время как вторые считали его созерцательную сторону определяющей и основной.

У суфиев же обе составляющие стороны обрели приоритетность, причем ритуалы к познанию, ведущему к постижению Божественной Истины.

Исследователь мусульманского мистицизма А.Д. Кныш в своем капитальном труде следующим образом обозначает «основополагающие идеи» данного явления: «В то время как большинство ранних мусульманских аскетов придавали особое значение личной праведности, нравственной чистоте, страху перед Богом и строгому следованию букве Божественного закона, были и те, кто пошел дальше в поисках Божественной милости. Эти подвижники, которых можно рассматривать как предвозвестников суфийского движения, стремились достичь внутренней близости с Богом посредством принятия обетов (в особенности воздержания от пищи и половых отношений), смирения, выполнения дополнительных подвижнических ритуалов, долгих ночных бдений, благочестивых размышлений над смыслом коранического текста, а также полной мысленной и духовной сосредоточенности на Боге.

Стремясь достичь близости к Богу, они находили вдохновение в следующих коранических аятах: «А когда спрашивают тебя рабы Мои обо Мне, то ведь Я – близок, отвечаю призыву зовущего, когда он позовет меня… Мы ближе к человеку, чем его шейная артерия… Куда бы вы ни обратились, там лик Аллаха. Подобным же образом ранние мусульманские аскеты и мистики размышляли и над смыслом преданий о Пророке (хадисов), которые подчеркивали постоянное, но незримое присутствие Бога в этом мире».

Со временем духовные поиски Божественной Истины, с одной стороны, как бы сплотили суфиев общностью цели, они стали значительно ближе друг к другу в мировоззренческом плане, чем аскеты и мистики, жившие в начальный период развития ислама.

Вместе с тем в выборе конкретных путей продвижения к цели они в значительной степени стали расходиться между собой и удаляться от прогосударственных исламских институтов, что дало основание некоторым богословам-ортодоксам обвинять многих суфиев в отступлении от общепризнанных постулатов мусульманской религии.

Такие обвинения нередко приводили к преследованиям и изгнаниям популярных суфийских подвижников, иногда их заключали в темницы и даже лишали жизни.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
Пожалуйста, введите ваше имя здесь

Последние новости

Над Махачкалой подняли Знамя Победы

Махачкала приняла эстафету патриотической акции «Равнение на флаг»,  подняв Знамя Победы в Великой Отечественной войне – штурмовой флаг 150-й...

Владелица салона сотовой связи в Махачкале арестована за мошенничество на 10 млн рублей

Кировский районный суд Махачкалы заключил под стражу владелицу салона сотовой связи «L-mobile» в Махачкале по обвинению в мошенничестве, сообщает...

Глава СКР взял на контроль проверку в частном детсаду Махачкалы

Председатель Следственного комитета России Александр Бастрыкин взял на контроль проверку по информации о нарушении прав воспитанников частного детского сада...

В Махачкале прошла акция по посадке деревьев, приуроченная к 80-летию Победы

Общественная палата Махачкалы провела в столице Дагестана акцию по посадке деревьев, приуроченную к 80-летию Великой Победы и Году защитника...
spot_imgspot_img

Лжеюрист из Астрахани обманным путем получила от 18 жителей Дагестана крупную сумму денег

Мошенница из Астрахани обманным путем получила крупную сумму денег от 18 жителей Дагестана. Девушка, выдавая себя за юриста, подыскивала...

В Дагестане 29 апреля объявлен нерабочим днем по просьбе православных христиан республики

По многочисленным обращениям православных христиан Дагестана 29 апреля объявлен в республике нерабочим днем. В этот день отмечается православное поминовение...
spot_imgspot_img

Вам также может понравитьсяСВЯЗАННОЕ
Рекомендовано вам