ФЕСТИВАЛЬ ПРИ СВЕТЕ РАМПЫ
Вчера спектаклем Русского драматического театра им. М. Горького в Махачкале завершился II Международный фестиваль театров. С 1 октября на сценах Русского и Кумыкского театров играли актеры из Москвы, Санкт-Петербурга, Парижа, Штутгарта, Калуги, Баку, Элисты, Назрани, Нальчика, Майкопа, Астрахани. Дагестанский зритель получил возможность увидеть постановки известных театров по классическим и современным литературным произведениям. К Николаю Васильевичу Гоголю обратились режиссеры из Кабардино-Балкарии и Калмыкии. «Музыкальный переполох на грани нервного срыва» устроил 7 октября в Кумыкском театре Московский армянский театр под руководством С.Степаняна. Булгаковское жизнеописание Мольера представил заслуженный артист РФ Михаил Морозов, а в «азербайджанском прочтении» под пером Рустама Ибрагибекова одна из комедий Ж.Б. Мольера превратилась в «Тартюфа Агаевича»… К творчеству Р. Ибрагимбекова обратился и Московский драматический театр «Модерн». Его постановка «Петля» – один из моноспектаклей, представленных на этом фестивале.
Спектакль одного актера – рациональный для гастрольных и фестивальных выездов театральный жанр.
– Этот фестиваль мы начали с моноспектакля. Во-первых, этот жанр хорошо бы развивать, мы проверили, как он будет принят нашим зрителем. Во-вторых, финансовый вопрос решается успешно: большие труппы привозить тяжело, а когда один актер представляет целый театр – это выход, – раскрывает организаторские нюансы художественный руководитель и главный режиссер Русского драматического театра им. М. Горького Скандарбек Тулпаров – этом фестивале участвуют четыре моноспектакля.
Кроме москвичей, спектакль одного актера представили Независимый Русский театр из Парижа «Летний снег», Российский академический драматический театр им.Г.А. Товстоногова из Санкт-Петербурга и театр из Германии «Boris & Konzorten».
Спектакль немецкого театра был единственным, который шел не на русском языке.
СПЕКТАКЛЬ ПОЗ, МИМИКИ И ТЕМБРА
Несмотря на то, что спектакль театра «Boris & Konzorten» шел на немецком языке, зритель реагировал живо и не спускал глаз со сцены. И это при том, что все четыре действия играл один актер – Алекс Борис. В пьесе древнегреческого писателя Аристофана, прозванного «отцом комедии», большое количество действующих лиц разных возрастов, социального положения и пола. И все они воплотились в одном актере. Умело манипулируя минимумом одежды, Алекс превращался то в главную героиню Лисистрату, то в сенатора, то в «пробула», то во всадника, то в афинянок, то в спартанок, то в старика, то в молодуху.
Жест, поза, мимика, голос, характерные каждому персонажу, в комплексе создавали каждый образ, перевоплощение в который требовало доли секунды. Будто актер входил в другую оболочку. В этой пьесе много диалогов и сцен собраний. И здесь Алекс со своим режиссером нашли выход – кроме образа, на шаг-два меняется и позиция.
– Все мы соскучились о мужьях?
– Все!
– Все хотим, чтобы война кончилась?
– Все!
– На все готовы пойти для этого?
– На все!
– Так вот что нужно сделать: пока мужчины не замирятся — не спать с ними, не даваться им, не касаться их!
Короткие фразы невероятно сокращают время для перевоплощения. Но, если в собрании участвуют и мужчины, и женщины, задача усложняется. Скидывая и набрасывая на бритую голову шарф, актер успевал изображать всех.
– «Лисистратой» Алекс Морис представил настоящий моноспектакль, – комментирует представление Скандарбек Тулпаров. – Например, Михаил Морозов, как и французский, и московский актеры, был больше чтецом, у них играло художественное слово, даже голос не менялся. То, что делает Алекс, – чистой монеты моноспектакль.
Будь в зрительном зале автор пьесы Аристофан, он бы рукоплескал исполнителю своей пьесы не меньше, чем дагестанские зрители. Древнегреческие традиции выразительности и лицедейства немецким актером выдержаны в полной мере.
Студенты факультета иностранных языков ДГУ вместе со своим преподавателем Диной Абдулаевной Гаджиевой, легче преодолевая языковой барьер, особенно активно реагировали на речь действующих лиц. Были и сцены, вызывающие хохот.
Когда Лисистрата созвала депутаток на площадь, они собирались медленно: у кого стирка, у кого стряпня, у кого дети.
– На большое дело созываю вас, а вам хоть бы что! Вот кабы кое-что другое было большое, небось, сразу бы слетелись!
Непристойности в древние времена считались одним из признаков комедийного жанра. Хотя немецкий язык их немного облагораживал, но недвусмысленные жесты делали понятным ход действия для всего зала.
– Практически все было понятно, – призналась второкурсница Ума Шихаева. – Мы творчество Аристофана не изучали по программе, но поняли сейчас, что пьеса злободневная и вместе с тем захватывающая. Заинтриговало начало спектакля, развеселила третья сцена. Во время спектакля старались его не обсуждать, чтобы не отвлекаться от действа на сцене.
ФАНТАЗИИ ИЗ ПРОШЛОГО
«Распускающая войско», «прекращающая походы», «разрушительница войны» – так с греческого переводится имя главной героины, давшей название пьесе Аристофана «Лисистрата». Эта комедия представляла собой отклик на длительную Пелопонесскую войну (431-404 гг.) между крупнейшими государствами тогдашней Греции — Афинами и Спартой.
– Эллады всей спасенье ныне — в женщинах, – к такой мысли пришла Лисистрата в стремлении к миру. – В руках у женщин городов судьба. А нет — погибнут все. Когда ж всех стран соединятся женщины, так вместе мы поможем эллинам.
По приказу Лисистраты женщины захватывают афинский Акрополь, где хранится государственная казна, расходуемая главным образом на войну, и отказывают мужчинам в супружеском долге. Женская забастовка увенчивается успехом, и война во всей Греции прекращается.
Торжествуют эллинки, а на малой сцене Русского драматического театра купается в овациях немецкий актер, вернувший зрителей в доисторические времена, в которые у человечества были те же ценности, что и сейчас.
СВОЙ СРЕДИ СВОИХ
Когда во время действа вдруг в немецкую речь прорывались словечки на русском языке «нет мира – нет секса», «мой муж», «подушка» и другие, зритель решил, что актер из Штутгарта выучил эти слова специально к приезду в Россию. На самом же деле Алекс – Алексей, и до 17 лет жил в Санкт-Петербурге. Актерскую профессию выбрал еще в юности.
– Какой язык Вы считаете теперь родным, на каком языке думаете?
– Я еще говорю по-польски и по-французски. А думаю – в зависимости от того, какая тема обсуждается. У меня даже сны на четырех языках бывают. А так и надо – на каком языке говорите в этот момент – на том и думать надо.
– Прическа – дань спектаклю «Лисистрата»?
– Нет. Мне когда-то это надо было для спектакля «Мизантроп» по Мольеру. На предложение побрить голову я откликнулся согласием: «Почему бы нет, интересно посмотреть, как я буду выглядеть без шевелюры». Мне это так понравилось, что теперь так хожу постоянно. Правда, в Германии меня иногда принимают за бритоголового фашиста. Меня-то – русского! В Германии сейчас актеры мало пользуются гримом, образ создается другими средствами – жестом, голосом…
Современный европейский театр продолжает модернизироваться. Действие одного из спектаклей («Превращение» по Кафке), в котором играет Алекс Борис, полностью происходит в автобусе. Публика приходит и занимает зрительские места в автобусе, а четыре актера устраивают для них представление.
– Мы еще играем сатирический шарж на телевидение. Играем Чехова –«Медведь», «Предложение».
– А моноспектакли есть еще в репертуаре вашего театра?
– Сейчас вот поставили спектакль для школьников. Тема – немецкая полиция и безопасность. Этот спектакль профилактического, просветительского характера. Я его играю в тюрьмах Германии перед молодыми преступниками.
– С такой прической Вас в тюрьмах не принимают за своего?
– Да, думают, что я когда-то сидел, исправился и сейчас хочу помочь своим друзьям по несчастью.
– Это тоже действует как воспитательный момент.
– В принципе, у каждого спектакля такое назначение.
ВОСПИТАНИЕ САТИРОЙ
Моноспектакль «Лисистрата» Алекс Борис вместе с греческим режиссером Кристосом Николасом репетировал около месяца. На театральной сцене он с 2004 года. Работа над постановкой у немецкого актера ассоциируется с трагедией, произошедшей в Беслане.
– Как раз шла репетиция, когда прибежал кто-то из моих коллег: «Ты не слышал, что происходит у вас в России?»
– Вы для них до сих пор русский. Как относятся к Вам в актерской среде?
– Клубок друзей, заклятые товарищи.
Восхищенные игрой Алекса, студенты актерского факультета ДГУ, настойчиво приглашали его в гости. После спектакля у будущих артистов состоялось обсуждение «Лисистраты».
– Надо бы на спектакль такого талантливого актера собрать все наши театральные коллективы, – восхищалась игрой Алекса сотрудник Республиканской библиотеки им. Р. Гамзатова Муслимат Абакарова.
Актеры Русского драмтеатра, которые были в зале, примеряли этот жанр на свой коллектив.
– Алекс – талантливый актер. Найти его нам помогла Нина Мазур – президент Ассоциации фестивалей театров Европы. Видно, что это – русская школа, смешанная с европейской. Форма – европейская, а содержание – русское. Публика приняла живо, хотя этот спектакль на немецком языке, очень рад, что начало дороги европейским театрам в Дагестан проложено, и мы начали с моноспектаклей, – подытоживает Скандарбек Тулпаров. – У нашего театра был такой опыт моноспектакля об Айседоре Дункан с Фаиной Графченко – неплохой опыт, но это был спектакль чтеца.
– А есть в театре актер, который мог бы потянуть моноспектакль такого характера?
– В последнее время у нас не практикуются спектакли одного актера. Ментальность нашего зрителя предполагает большую зрелищность, и у актеров какой-то страх и неуверенность: «Кто будет меня одного слушать?». Но приезд театра из Германии – хорошая подвижка. Актеры могут примерить это на себя. На следующем фестивале в 2011 году география у нас будет более обширной, обязательно пригласим европейские театры.
Какой режиссер не согласится с великим Дидро: «Ум человеческий никогда и ничего благороднее и полезнее театральных зрелищ не изобретал как для усовершенствования, так и для очищения нравов…».
