Алик АБДУЛГАМИДОВ: «Приказано выжить»

Воскресенье, 5 сентября 1999 года, 04.50. С высоты «Телевышка» село Новолакское почти не видно. Окрестные горы еще окутаны предрассветным туманом. Лишь кое-где из серо-белой пелены пробиваются огненно-яркие краски осени.
Таинственный и певучий голос муэдзина, который недавно доносился с минарета сельской мечети, уже растаял в утреннем прохладном воздухе. Снова наступила тишина. Она изредка нарушается лаем беспокойных чабанских собак.
Неожиданно лай собак из села стал каким-то нервным. Потом к нему примешались другие звуки. Дозорные не сразу поняли, что происходит. Сначала они услышали шум приближающихся тяжелых шагов, а только позже увидели людей внизу на склоне. С тяжелой поклажей на спинах они неторопливым шагом шли наверх. Неизвестные двигались в направлении милицейского поста, расположенного у подножья телевизионного ретранслятора.
«Наверное, федералы проводят учения», – подумали милиционеры, продолжая наблюдение. Высота 715,3 – так на картах обозначена эта гора – стратегически важная, и в этом районе подразделения внутренних войск нередко устраивают свои маневры.
– «Урал», на связи «Телевышка», – старший поста лейтенант Халид Мурачуев связался по телефону с дежурным по РОВД. – Наблюдаем в нашем секторе подозрительное движение неизвестной группы. Вооруженные люди в камуфлированной форме идут вверх по склону высоты… Дежурный прервал доклад лейтенанта: «Халид, к вам, возможно, идут боевики. Они уже здесь, в райцентре. Действуйте по обстановке».
Неожиданно в трубке раздался чей-то развязный голос: «Не беспокойся, брат, мы свои». «Кто это – свои?» – спросил Мурачуев. «Братья по вере», – ответил неизвестный. – Мурачуев: «И что вы хотите?»
– Голос: «Сложите оружие и идите по домам. Мы вас пропускаем». – Лейтенант: «Пост мы не покинем». – Неизвестный: «Нас очень много, брат. И оружия много. Мы не хотим вашей крови». Мурачуеву надоел этот разговор: «Мы никуда не уйдем. И вам не советуем дальше подниматься. Мы вас не приглашали. Стреляем без предупреждения». Голос в трубке стал жестче: «Жаль, брат, что мы не поняли друг друга. Теперь не обижайся. Аллаху акбар!»
Мурачуев отложил телефон, и снова его взгляд застыл на заросшем кустарником склоне горы. Туман быстро рассеивается, поэтому хорошо видно, что бородатых вооруженных людей не меньше полсотни. Неизвестный отряд, растянувшийся в длинную цепь, приближается к позициям милиционеров.
Лейтенант задумался; подчиненные ждали, что скажет командир. Он посмотрел на горстку своих товарищей. Их было мало, очень мало против большого отряда боевиков. Обычно на посту на высоте «Телевышка» дежурили двенадцать человек, но сегодня по различным причинам половина личного состава не вышла на дежурство. Врага на стратегической высоте в это сырое сентябрьское утро встречают только шестеро плохо вооруженных милиционеров.
Ахмед Герейханов, начальник отдела участковых Новолакского РОВД: «Накануне вторжения боевиков в субботу, 4 сентября, мы – я, командир батальона Амир Амиров и еще один офицер – поднялись на вышку. Милиционеры там своими силами вели ремонтные работы на прохудившейся крыше помещения, где размещался пост. Вечером около семи часов на «Урале» мы доставили им шифер, рубероид, доски и продукты питания.
Мы думали ночью остаться там. Но склон, по которому надо спускаться, большой, даже в сухую погоду по нему нелегко подняться, а тут льет как из ведра. За рулем нашего «Урала» неопытный водитель, и поэтому, пока еще не развезло, мы в полночь уехали.
А там, наверху, остались шестеро милиционеров. Правда, по графику на телевышке должны были дежурить двенадцать человек. Но в тот день те, кто менял кровлю, промокли, и они тоже спустились вниз, в село, просушиться, поменять одежду».
Команда «К бою!» звучит почти шепотом. Пять милиционеров по приказу лейтенанта разбегаются по малозаметной со стороны траншее и быстро занимают круговую оборону. Огневая точка рядового Алила Ахмедова располагается с тыльной стороны поста. С левого фланга позиции новолакских милиционеров прикрывает Тимур Нигматов, а с правого – Мутай Исаев. На передней линии обороны залегли сержанты Ахмед Курбанов, Курбан Ахмедов и сам старший поста – лейтенант Халид Мурачуев.
Милиционеры затаились, оружие наготове. Они уже слышат не только топот армейских сапог, но и тяжелое дыхание боевиков. Отчетливо видны сосредоточенные лица чужаков. Враг приближается.
Алил Ахмедов, рядовой милиции: «Около ста боевиков, обвешанных новейшим оружием, медленным шагом поднимались на возвышенность. Судя по всему, они не ожидали здесь какого-либо сопротивления. Видимо, знали, что на высоте маленькая группа милиционеров, а вооружение у нас не ахти какое.
Мы подпустили бандитов поближе, а затем открыли огонь на поражение. Нас было мало, но фактор неожиданности сработал. Боевики были остановлены и рассеяны по склону горы».
Первый штурм поста «Телевышка» милиционеры отразили без труда. Боевики, попавшие под перекрестный огонь, скатились вниз. Через полчаса атака басаевцев окончательно захлебнулась. Стрельба на высоте прекратилась.
В наступившей тишине милиционеры отчетливо услышали звуки боя, идущего там, внизу, в Новолаке. «На помощь райотдела, увы, пока не стоит рассчитывать», – подумал лейтенант. Не выпуская из рук еще горячий автомат, он приподнялся из траншеи. Поле боя как на ладони. Слева и справа от тропы, по которой поднимались боевики, горит трава. Едкий дымок стелется по земле и тянется на позицию милиционеров. Вещмешки, оружие, боеприпасы разбросаны по склону. Тела боевиков валяются между кустов на опавшей недавно листве и завалены срезанными пулями ветками. «Убитых не менее десяти», – посчитал Мурачуев. А живых боевиков не видно. Они, видимо, залегли в тридцати-сорока метрах отсюда, в ложбине, в густых зарослях.
Мурачуев отстегнул от автомата пустые магазины и сменил их на полные, с патронами, разложил рядом ручные гранаты. «Все живы?» – окликнул он товарищей. – «Все в порядке, командир», – из траншеи доносятся бодрые и возбужденные голоса милиционеров. Они все еще под впечатлением недавнего жаркого боя.
«Все наши не только живы, но даже царапины никто не получил», – подтвердил Мутай Исаев, вернувшийся после проверки позиций своих товарищей. Кроме хороших вестей, он принес лейтенанту и два цинка с патронами. И, кажется, вовремя. В стане боевиков началось движение.
Полевые командиры решили идти на переговоры. После неожиданных потерь на подступах к посту на горе главари боевиков поняли, что с этими милиционерами надо считаться. Раньше они и мысли не допускали, что шесть сотрудников РОВД выстоят перед большим отрядом хорошо вооруженных боевиков. В своих планах они даже не брали в расчет этих новолакских парней.
«Эй, там, на вышке! Не стреляйте! Поговорить надо», – из-за полуобгоревшего дуба появился мужчина в черном берете с волком на кокарде. «Парламентер» машет белым платком.
«Нам с бандитами не о чем говорить», – Мурачаев выставил автомат на бруствер, но не стреляет, ждет, что будет дальше.
Посланец полевого командира Раппани Халилова (Раббани) обещает «землякам» свободу и возможность без проблем вернуться к своим семьям. Он несколько минут пытается уговорить «братьев-мусульман» сдать оружие и оставить высоту. Но дагестанские милиционеры отказываются идти на сделку с боевиками. Расстроенный «парламентер» уходит вниз под задорный свист защитников высоты 715,3.
«Сейчас опять полезут, – предупреждает товарищей Мурачуев. – Следите, чтобы не обошли по флангам». И скоро боевики начинают новый штурм. Сначала по высоте бьют зенитные установки. А чуть позже под прикрытием шквального огня боевики опять идут к телевышке. Снайперы не дают милиционерам поднять голову. На позиции лейтенанта Мурачуева и его пятерых подчиненных полевые командиры бросили все свободные силы.
Магомед Магомедов, заместитель министра внутренних дел Дагестана: «Это стратегически важная высота. Оттуда просматриваются все окрестности, чуть ли не весь район. Невозможно, чтобы кто-нибудь прошел к райцентру и остался незамеченным. С высоты «Телевышка» все подходы к Новолаку простреливаются.
В августе заброшенное здание ретранслятора мы отремонтировали и укрепили бетонными блоками. Роту бы военных туда поставить, и село Новолак осталось бы неприступным. Но накануне оттуда, с высоты, сняли взводный опорный пункт, и подразделение внутренних войск перебросили, кажется, под Карамахи. По моему мнению, это была самая большая ошибка. Грубейшая ошибка. Не знаю, по чьей команде, но оттуда сняли взводный опорный пункт. За день до трагических событий военные ушли с высоты, и милиционеры там остались одни».
Высота 715,3 возвышается на границе равнины и предгорья. Восточная ее сторона своим склоном упирается прямо в райцентр. Там – пышные альпийские луга. Западная, лесистая сторона смотрит на Чечню. Осень на дворе, а высота все еще в зеленой шубе. Лес не доходит до самой вершины, но надежно укрывает подошву горы. Только северная сторона обрывистая, недоступная. А на самой вершине высоты бетонное укрепление. Вокруг – окопы и траншея.
Атаки следуют одна за другой. На маленьком пятачке земля уже вздыбилась от разрывов мин, снарядов и пуль и буквально зависла в дыму. Кажется, в этом аду никто не выживет. Но каждый раз, когда наступающие пытаются подняться на гребень высоты, милиционеры их встречают кинжальным огнем.
– «Урал», «Урал», я – «Телевышка». Веду бой в окружении, прошу подкрепления, – защитники высоты снова выходят на связь с РОВД. Дежурный обрадовался, что пост еще не взят боевиками, он просит милиционеров держаться. В Новолаке тоже неспокойно, там сотрудники райотдела ведут бой тоже в окружении и сейчас сами нуждаются в помощи. В телефонной трубке отчетливо слышны разрывы гранат и очереди стрелкового оружия.
Высоту накрыла новая волна массированного огня. Два милиционера получили тяжелые осколочные ранения. Погиб младший сержант Ахмед Курбанов, отец четверых малолетних детей. Он пытался, прикрывая своим телом, вынести одного из раненых товарищей из-под огня в безопасное место. Снайпер боевиков, который засел на горке чуть выше, не промахнулся.
 Лейтенант Мурачуев уничтожил боевика и подполз к Курбанову. Ахмед уже не дышал. Рядом истекал кровью другой милиционер. Командир вынес тяжелораненого из-под обстрела, уложил в здании ретранслятора и оказал первую медицинскую помощь. Потом туда же занесли погибшего товарища.