Человеческая память не прощает потерь

Последние тридцать лет жизни нашей страны нельзя именовать иначе как сложное время. Люди с совестью и честью, находясь под москитной сеткой бездуховности, живут очень напряженно, порой на одном героизме, сопротивлении. Их нельзя назвать иначе как подвижники. Этот очерк посвящается памяти патриота страны Валентины Васильевны Макаровой, основной участницы группы создателей «Книги Памяти 1941-1945 гг.», книге о дагестанцах, участниках Великой Отечественной войны, погибших на полях сражений.
Впервые я узнала о Макаровой от Владимира Гусарова, моего соседа по дому и друга, журналиста «Дагестанской правды», у которого был талант находить незаурядных людей, живущих в нашей республике. Но я тогда работала не в газете и не поторопилась делать с ней интервью. К тому времени «Комсомолец Дагестана» (редактор И. Алиев) уже начал публикацию списков, подготовленных Валентиной Васильевной.
Многие читатели «молодежки» и у меня спрашивали, кто такая Макарова и как ее найти? Где она берет сведения о погибших? Как бы расспросить ее поподробнее, посоветоваться – ведь нет семьи, которая не испытала бы горечь утраты кого-то из близких в годы Великой Отечественной войны. Всех интересующихся этой темой я отправляла в «Комсомолец Дагестана». Повторно ко мне они больше не обращались, видимо получали там исчерпывающие ответы на волнующие их вопросы. Думала ли я, что по просьбе газеты «Махачкалинские известия» через 30 лет буду писать статью, посвященную 80-летию В.В. Макаровой, незаурядной женщины, подвиг которой неоценим, несмотря ни на какие грамоты и премии, которыми ее могла поощрить наша маленькая Страна гор.
Сейчас у нас нет той Родины, того Отечества, которое нуждалось бы в таких людях, в такой степени ответственности, в таком высоком уровне патриотизма, который много лет демонстрировала Валентина Васильевна. Тайна души этой подвижницы заключалась в слове «настойчивость». Именно настойчивость в достижении цели давала ей мужество десятилетиями выполнять напряженнейшую работу: ездить в командировки, чтобы месяцами ворошить архивную пыль и тлен, просматривая кипы документов с целью сбора сведений о дагестанцах, тратя на это сначала свою зарплату преподавателя техникума, а потом и небольшие командировочные средства сотрудника Республиканского государственного объединенного исторического и архитектурного музея. При этом она никогда, нигде, ни разу не пожаловалась на свое житье-бытье, не потребовала особого внимания к своей персоне, а уж тем более милосердия. Чего стоила одна только ее переписка? Мешки писем она обрабатывала скрупулезнейшим образом. На каждое письмо писался подробный ответ с адресами, фамилиями и даже с телефонами. Видимо, бог дает разумение через обиженных. В этом было право ее поиска. Поиск архивных данных о дагестанцах, погибших на фронтах Великой Отечественной войны, точное фиксирование сведений о них для массовых публикаций было главным делом ее жизни.
Эта русская женщина была сильным человеком, личностью высочайшей духовности. При этом она никогда не стремилась роскошествовать, богатеть, а уж тем более прославиться, хотя надо было быть все время на виду, на слуху, чтобы принимать гостей издалека, чтобы до нее могли достучаться не только жители Дагестана, Кавказа, но и всего СССР. Она никогда не демонстрировала своей силы, не выставляла ее напоказ. Жила добросовестно, скромно, делала все, что могла, чтобы быть максимально полезной в своем деле. В моменты предельного напряжения она была словно звенящая струна. Коммунистом была, но беспартийным. Всегда подтянутая, собранная, в своей неизменной серо-голубой береточке Валентина Васильевна притягивала к себе и молодежь. В беседах она говорила: «Ребята, не оставляйте горы. Там остаются уже одни старики. Кто им поможет? Надо позаботиться о них» и т.д.
Великий Теодор Драйзер писал: «Если человек хочет получать от жизни наслаждение, он должен приносить пользу другим. Радость личности зиждется на удовольствии других, и радость других основана на радости личности». На мой вопрос, что бодрит ее силы, Валентина Васильевна, улыбаясь, отвечала: «Буханка хлеба, пачка молока или просто вода с хлебом». Это был ее многолетний рацион. Что касается наслаждений от жизни, то тут наличествовал только один труд, который дал дагестанцам и тысячам советских людей возможность узнать, найти места, где похоронены погибшие на войне родные, поехать на их могилы и поклониться их праху. А сколько нашлось могил солдат, числившихся пропавшими без вести!
Когда я возвратилась в «Комсомолец Дагестана» редактором, мы продолжили публикацию списков погибших под рубрикой «Помним всех поименно». И каждый раз, делая разметку и рисуя на материале Макаровой «5 руб.» красным карандашом, я ужасалась в душе несоответствию распределяемого гонорара представленной ею работе. А Валентина Васильевна лишь улыбалась, уточняя: «На конвертики, на конвертики». В месяц выходило где-то 20-25 рублей. Этой суммы ей хватало на 400-500 конвертов по цене 5 коп. за конверт. В год она отправляла около 10 тысяч писем. Казалось, весь мир был ее семьей.
Человек чести, она остро реагировала на перемены в республике, в стране. В 90-е годы, выступая на совещаниях, куда ее приглашали в обязательном порядке (это бывал и 6-й этаж бывшего обкома), она называла себя представителем малочисленного народа в Дагестане и просила дагестанцев проявлять свои лучшие человеческие качества в отношении русских, остававшихся в республике. Вскоре был снят документальный фильм «Лицо кавказской национальности», где вместе с уважаемыми дагестанцами – аксакалами она осудила изобретателей этой формулировки, оскорбительной для жителей Кавказа, обвинив в шовинизме и недальновидности московские власти, которые, особенно в период первой чеченской войны, вели себя предвзято по отношению к Кавказу. Ее речь была точной, грамотной и по существу. Думается, Москва, Лужков тогда сделали своевременные выводы по этой «пилюле».
Афганистан тоже прошел через ее сердце искрометным огнем. Когда Валентина Васильевна завершила список погибших дагестанских воинов в Афганистане, она его сразу же отнесла в обком ВЛКСМ. Второй экземпляр был передан для публикации в «Комсомолец Дагестана». Макарова сделала этот список, одержимая мыслью о том, что если это не сделать сейчас, сразу, то может понадобиться еще сорок лет, как это получилось с погибшими героями Великой Отечественной войны. «Светлая память этим мальчикам, – так она говорила. – Они бросались под пули, защищая своих товарищей. Они поступали так, как учили их отцы. Афганистан – это мировая драма. А матери ждали и надеялись. Не дождались. Так вспомним всех поименно»…
В соответствии с Всесоюзной акцией «Вахта Памяти», проводимой по стране ЦК ВЛКСМ, было решено опубликовать этот список к началу вывода наших войск, то есть 15 февраля 1989 года. Когда материал был направлен в набор, начались организованные звонки из отдела пропаганды обкома партии некоторых «деятелей» о том, что публикации такого рода якобы запрещены цензурой, дабы не будировать местное население. Ну, правдолюбцы и только! Пришлось разыскать находившегося в командировке известного фотожурналиста Рудольфа Дика, у которого был номер телефона главного цензора страны. Когда я изложила суть вопроса, цензор рассмеялся, назвав поведение «пропагандистов» обычной перестраховкой, что никаких запретов нет и быть не может на хорошую, достойную память о молодых героях. Наконец-то, 15 февраля 1989 г., в субботу, вышел номер газеты. Не дожидаясь, когда домой его доставит почта, мы с мужем пошли к киоску около КГБ удостовериться, нет ли какой-нибудь смуты по поводу публикации. Да, смуты не было. Но население, в основном, мужчины, охотно раскупали газеты, в том числе и «Комсомолец Дагестана». Я спросила стоявшую впереди меня в очереди за газетой русскую старушку, что ее интересует в этом номере?
– Да как же! – воскликнула старушка. – Там ведь сыночки наши дорогие, список Макаровой. Мы давно знаем о нем и вот, наконец, дождались официальной публикации в молодежной газете. Купив несколько экземпляров еженедельника, старушка побрела домой.
– Ну, и работенка у тебя, – произнес мой муж, сочувственно наблюдавший за ситуацией. – Вот почему ты дома молчишь часами – слова от тебя не добьешься. Теперь все понятно: нервотрепка.
Когда в понедельник Макарова приехала в редакцию взять несколько номеров газеты для инвалидов, воинов – «афганцев», она была очень удивлена рассказом о звонках из отдела пропаганды обкома: до каких пор доброе дело не будет находить поддержки? Кого могут раздражать погибшие? Лжецов? Дураков? Видно, в нашем военно-патриотическом воспитании не все благополучно…
Я, конечно, знала авторов интриги, но не стала отдавать их на осмеяние коллектива. Ведь у них есть дети. Им будет стыдно за их отцов, если они узнают об этом.
С Валентиной Васильевной мной сделано всего одно интервью. Оно было опубликовано в «КД» весной 1985 г., к 40-летию Победы. Потом его включили в книжицу, выпущенную «Дагизом» в 1986 г. А в 2009 г. я его вновь поместила в свою книгу «Быть полезными стране». Вдруг кто-то еще разыскивает своих близких, ведь Макарову уже не спросить. А тогда на мой вопрос, как идет работа, Валентина Васильевна ответила:
– Нельзя оставить без внимания ни одну просьбу. Говорят, время лечит раны. Может, это и так, но я уже много раз убеждалась в том, что человеческая память не мирится с потерями, с тем, что кто-то из близких на войне пропал без вести. Уже умерли мать, жена погибшего, но дети – сыновья, дочери, племянники, внуки – сегодня хотят знать, как погиб солдат, где могила. Она дала мне три адреса. Пользуясь случаем, повторю их. Может, они кому-то пригодятся:
125 212 Государственный военный архив РФ, Москва, ул. Адмирала Макарова, 29.
125 212 Государственный военный архив РФ, Москва, ул. Выборская, дом 3, корп.2
119 817 Государственный архив РФ, Москва, ул. Б. Пироговская, 17.
Да, Валентина Васильевна Макарова была нашим «адмиралом» в юбке долгие – долгие годы. Достаточно было сказать: «Вот Макарова прошла», и люди разных возрастов готовы были бежать за ней по улице только бы она им помогла. Что сказать сегодня? Время летит неумолимо, верша, круша и созидая.
Огромное значение имело участие в работе по подготовке к изданию «Книги Памяти 1941-1945 гг.» Омара Муртазалиевича Муртазалиева, генерала КГБ в отставке, пацифиста, умницы, интеллигентнейшего человека, участника афганской войны, который проделал большую организационную работу. «Книга Памяти» включает несколько томов. До чего же хорошо издана – в обложке красивого пурпурного цвета с золотым теснением! Он заговорил об этом на государственном уровне, заставив раскошелиться бюрократических мужей, обратить их взоры на скрупулезный труд небольшого коллектива бессребренников. Спасибо Вам, дорогой Омар Муртазалиевич, за это. Пусть счастливо продлятся Ваши дни и годы. Спасибо и Саламу Хавчаеву, за многолетнюю пропаганду поисковой работы, работу с подрастающим поколением.
Мне было известно, что Валентина Васильевна совершает обряд отпевания погибших в Отечественную войну в церкви. Параллельно находились люди мусульманской веры, помогавшие совершать такой же обряд и в мечетях г. Махачкалы. В церкви Успения в Махачкале I за безупречную службу ей присвоили сан игуменьи. Последние десять лет здесь мы с ней виделись несколько раз. Однажды в этом храме она подвела к иконе Иверской божьей матери, где я поставила свечу. В то время в стране стоял, да и сейчас также остро стоит вопрос о Грузии, Алании, о целостности Кавказа.
Именно здесь она молилась за страну, обретая в молитве успокоение и веру. Сюда она ходила на работу, как на праздник. (И ведь нашлись же подлецы, объявившие через эфир о ее якобы кончине. Кому она могла дорогу перейти? Очень хотелось бы верить, что это жестокая роковая случайность). Церковь, конечно же, поддержала, защитила Валентину Васильевну. Но священник разъяснил ей:
– Для мирской жизни Вы уже не годитесь. Видимо, Вам предстоит духовно родиться еще раз. Не всем дается такое испытание.
В связи с этим фактом вспоминается легенда о Шамиле, которую я храню много лет в числе других интересных материалов для написания будущих книг о Дагестане.
Так вот эта легенда гласит: когда в боях с царскими войсками погибло много горцев, имам Шамиль запретил женщинам оплакивать их так, как это было принято в горах, сказав, что осмелившаяся получит за это тридцать палочных ударов. Однажды, возвращаясь ночью из похода в родной аул, он услышал песню – плач. Женский голос привел его к родному дому, где он увидел в кругу женщин свою мать. Сняв рубашку, имам дал палку одному из своих воинов для тридцати ударов за нее, ослушавшуюся. Как ни умоляла она его этого не делать, для Шамиля это уже было делом принципа в назидание другим. Палка крепко прошлась по Шамилю. Мать это видела и рыдала. Но сын поступил так, как сказал.
Не каждый виновный может высечь себя публично. А не виновный – тем более. Кого сейчас спросить: кто виноват, когда мы уже столько лет живем в море безответственности, в болоте аморальщины? Игры, в которых участвует общество, не приносят морального удовлетворения, так как преследуют не очень благородные цели. В основе игр понятное влечение к свободе, к развитию культуры. Но в основе любой культуры так же есть правила, особенно неписаные, при разрушении которых гибнет культура, а значит, и свобода. Плохо играем, не все средства хороши, господа. Спасибо не говорим. Разумное имеет пределы. А не разумного не должно быть. Совесть – мерило всех дел и поступков. Есть золотое правило: не делай другому того, чего не желаешь себе.
У Макаровой была двухкомнатная квартира на ул. Гагарина, в которой не было ничего лишнего. Ковров, хрусталя – тем более. И машина ее не обслуживала. Но ей иногда звонили домой, угрожали. Особо ушлые игроки и шпану иногда привлекают к нехорошим делам. Боялась ли их Валентина Васильевна, православная святая? Генерал поддерживал ее, защищал: для людей на Земле она одна сделала больше, чем некоторые госучреждения, если бы их создали для того объема работы, который выполнен ею. Она лишь благодарно улыбалась. Конечно, заболела и слегла.
Макарова искренне и честно служила своей любимой Родине. Похоронена на дагестанской земле. Как устойчивый сармат, она не покинула Дагестан в годину испытаний. О том, что не стало нашего «адмирала», я узнала от ее соседей. Пришла, чтобы пригласить Валентину Васильевну на свой творческий отчет. Было начало весны 2009 г., а она ушла из жизни осенью 2008 г., как сказали соседи, никому особо не напоминая о себе. Мне дали телефон, по которому можно было бы узнать о месте, где она похоронена. Но телефон не отвечал. Тогда я поехала в церковь – не идти же к генералу. Не удобно. Могилу нашла по рассказу. Положила цветы от имени «Комсомольца Дагестана» и от себя лично.
С уходом Макаровой закончилась эпоха бескорыстия, величайшего альтруизма больших людей. Так будем же им по-человечески благодарны…
P.S. В.В. Макарова – лауреат государственной премии РД за работу над «Книгой Памяти». Ее имя присвоено музею Боевой славы, что находится в парке имени Ленинского Комсомола в г. Махачкале.