Гаджи ГАСАНОВ: «На моих глазах они создали свое счастье»

– Гаджи, прежде чем спросить у вас, как так получилось, что вы оказались в Чехии, я хотела бы поинтересоваться о целях вашего приезда в Дагестан. Они рабочие?
– Нет-нет. Я родился и вырос в Дагестане, естественно, корни мои здесь. И я никогда не собирался вырывать эти корни. Приехал в отпуск, просто навестить родственников, друзей, да и просто посмотреть республику.
– Давно не были здесь?
– Я приезжаю каждый год. Не получается приезжать так часто, как хотелось бы.
– С чем была связана такая кардинальная смена места жительства?
– Я уехал восемь лет назад, когда открыли Северо-Кавказскую службу радио «Свобода». Мне предложили работать в Чехии, и я сказал «да». Правда, там мы вещаем на аварском языке, и я сказал: «Если вариант «подучиться» подходит, – то, пожалуйста, я согласен», потому что аварским языком в совершенстве я не владел. То есть я мог на нем говорить, но не на таком уровне, чтобы работать на этом языке в СМИ.
– То есть в Чехии вы работаете на аварском языке?
– Да! Представляете?! (смеется). Так что пришлось хорошо выучить свой язык.
– А чешский не выучили?
– Страну, в которой живешь, надо знать хорошо. И язык в том числе. Разумеется, язык я знаю.
– Сложно было выучить?
– Ну, это славянский язык. Между прочим, это ошибочное мнение, что так легко его выучить. Сложновато было, но догадаться, о чем идет речь, русскоговорящий человек может всегда. Не могу сказать, что я так уж хорошо говорю на чешском, бывают и ошибки, потому что я его использую только, как говорится, на улице. Моя семья лучше его знает.
– Наверно, это потому, что вам пришлось углубленно изучать аварский! Мы, живя здесь, всегда склонны идеализировать заграницу, думаем: «Вот, в Европе так прекрасно и хорошо!» Правда ли, что все там так прекрасно?
– То, что люди идеализируют – на сто процентов да. Когда человеку плохо, он хвалит другое место. Просто это желание, чтобы и здесь было лучше. Но я вам скажу, что, конечно, там гораздо больше порядка, там очень культурные люди, там очень чисто. Той теплоты человеческих отношений, что у нас тут, там, конечно, меньше. Но опять-таки у нас эта видимая теплота зачастую оказывается лицемерием. Это надо признать. Идеального ничего не бывает, и там свои проблемы, но они благополучны. В экономическом плане, социально. За эти восемь лет свое счастье они на моих глазах создавали. На моих глазах там изменилась ситуация. За это время они достигли очень высокого уровня. Я приведу в пример транспорт. В Махачкале, хоть надо проехать небольшое расстояние, постоянно не покидает чувство, что ты опаздываешь, потому что ужасные пробки. А там транспорт работает как часы. У них есть четкое расписание: в восемь часов тридцать пять минут на остановке должен быть такой-то автобус. И он там будет! Чтобы он опоздал хотя бы на полминуты – это редчайший случай! Я говорю это не потому, что хочу похвалиться, в каких хороших условиях живу. У меня болит сердце каждый раз, когда я сюда приезжаю, потому что, живя там, моя душа все равно здесь, это моя родина. Просто я хочу сказать, что чехи сами создали себе такую жизнь и этот комфорт.
– Вот вы сказали об их порядке, пунктуальности. В связи с этим я хочу спросить об особенностях их национального характера. Чехи больше по-немецки прагматики и педанты или же по-славянски расслаблены и беззаботны?
– В них сочетается и то, и другое. Немецкой педантичности в них, конечно, нет, но то, что они многое переняли у немцев – это безусловно, и оно чувствуется.
– Наверно, то, что вы сказали, что за последние годы их страна очень изменилась, как раз и свидетельствует о том, что чехи стремятся больше к Западу.
– Что значит больше к Западу?
– Ну, к образу жизни. Больше к западно-европейскому, чем к восточно-европейскому.
– Это да, потому что шестьдесят восьмой год и наши танки они вспоминают до сих пор. Конечно, они ориентированы на Запад, и перекосы в этом у них тоже есть. Маленькие государства всегда склонны вести разговоры вокруг определенных исторических событий. Это неизбежно. И на чешском телевидении тема вторжения советских войск тоже часто поднимается.
– Понятно, что к советскому прошлому чехи относятся негативно, и СССР для них – это оккупанты. Но чувствуется ли такая откровенная неприязнь, как, к примеру, в странах Балтии?
– Нет. Там это не настолько очевидно, но на бытовом уровне иногда такое возможно. Когда человек говорит на русском, ему не высказывают открыто о своей неприязни, но могут как-то напакостить. Таких чехов я называю «экземплярами» и не скажу, что там это распространено. В основном чехи доброжелательные люди.
– В Чехии много русскоговорящего населения?
– Статистических данных я не знаю, но по собственным ощущениям, мне кажется, что да. Там выходят газеты на русском языке, есть радио на русском языке, русскоязычные сайты. Вы наверняка слышали о таком городе – Карловы Вары?
– Конечно!
– Там вообще идешь по улице и такое ощущение, что идешь по Москве. Чешская речь там редко слышна.
– В соседних с Чехией странах вы бывали?
– В Германии, Австрии был.
– А в Польше не были?
– Только на границе. Моя семья чаще путешествует. Они и в Швеции были.
– Я заметила, что, когда к нам в республику приезжают иностранцы, им обязательно задают два вопроса: как им дагестанская еда и красивые ли у нас девушки. Я у вас спрошу наоборот. Как с этим обстоят дела в Чехии?
– Эти вопросы мне вообще всегда казались странными, потому что у каждого человека свое видение красоты. Для кого-то – да, все дагестанки красивые. Для кого-то – нет. Это нормально.
– Но иностранцы всегда одинаково отвечают на эти вопросы: «Да! Как здесь, я никогда в жизни не ел! Как здесь, я никогда красивее девушек не видел!» Но я так поняла, что вы не будете говорить неправду!
– Многие так отвечают даже не потому, что так думают, а просто из вежливости. Дипломатия, скорее всего.
– Угодить хотят!
– Я человек прямой и всегда стараюсь говорить правду. Люди разные, поэтому однозначно сказать – чехи красивые или некрасивые – я не могу.
– А какой типаж у чехов? Голубоглазые блондинки или скорее темные?
– Как раз об этом я часто говорю своим друзьям, родственникам, коллегам. Странно, но у них нет каких-то одинаковых признаков во внешности. Иногда идешь по улице, видишь человека и думаешь: вот стопроцентный дагестанец! Эта страна была под влиянием разных режимов и стран: Австрии, Германии, СССР. Исторически Чехия всегда была частью какой-то страны, и такое ощущение, что все смешалось. Славянский тип – не скажу, северо-западный европейский тип – нет, южный европейский тип – не подходит. Я не выделил для себя таких ярко выраженных черт, чтобы увидеть человека и сказать: «Вот это точно чех!» Иногда встречаются и чехи, похожие на типичных лезгинов, с густыми черными усами!
– С чешской красотой разобрались. Что скажете о еде?
– Я вам скажу одну вещь: они знают, что такое хинкал. Они делают аварский хинкал.
– То есть не чешский?!
– Нет. Но они сами об этом не знают. У них есть такое блюдо, кнедлики называется. Это типичный аварский хинкал: такой же вкус, подается с соусом с чесноком, без чеснока, с томатом, сметаной, творогом. Но они иногда разрезают их на ломтики. Когда мы однажды пригласили в гости приятелей соседей, жена приготовила аварский хинкал, они обрадовались: «О! вы так быстро научились готовить: наши кнедлики!» Мы говорим: «Это не ваши кнедлики! Это наш аварский хинкал!» Они были так удивлены! А если говорить в целом о чешской кухне, чехи – кулинары хорошие, но не всегда привычны для меня некоторые блюда, в которых совершенно неожиданно обнаруживаешь сладкий вкус, где, на наш взгляд, он не должен быть. Это, наверно, особенности европейской кухни. Но у них тоже есть блюда, как у нас: то же рагу и т.д. Так как Чехия – это пивная страна, там везде используется пиво.
– Как, собственно, и в Германии. Вообще на немецком в Чехии многие говорят?
– Я бы не сказал, что многие говорят на этом языке, но, допускаю, что знают. Их молодежь знает очень много языков: английский, немецкий, французский… Два-три языка они обязательно знают. В Чехии много иностранцев, и когда к местным коренным жителям обращаются, к примеру, на английском или французском, они отвечают. Интерес к языкам у них есть. И русский они знают. По крайней мере, когда ты обращаешься к ним на русском, они стараются ответить. Я же говорю, что это редкость, когда чех, услышав русскую речь, вспоминает годы советской оккупации и игнорирует русскоговорящего человека. И я бы еще хотел отметить такой момент, что мы, дагестанцы, часто кичимся тем, что у нас уважительное отношение к старшим и пожилым людям. Гораздо больше я это вижу там, а не здесь. Мы говорим, что, мол, когда старик заходит, мы сразу вскакиваем. Это там вскакивают, а не здесь. Это я говорю к тому, что мы теряем такие отношения, все то, чем так любим хвалиться.
– А в Чехии вставать, когда заходит старший – это элемент традиций, как у нас, или же чаще этикета, как, допустим, в Японии не принято смотреть в глаза и т.д.?
– Я думаю, это традиции. Они просто сохранили их. Там особое отношение к старикам и инвалидам. В Чехии вы нигде не увидите место, где не сможет проехать инвалид. У них специально приспособленные для этого автобусы, специальные подъемники, лифты, дороги, тротуары. В автобусах всегда есть специальное место для инвалидной и детской коляски. Это иллюстрация уважения! Мы в этом плане очень отстали.
– Не зря ж говорят, что в Европе на улицах можно встретить очень много инвалидов, а у нас очень редко, и то в сопровождении здорового человека. А у нас человек, став инвалидом, обречен на жизнь взаперти, потому что он элементарно не сможет спуститься со своего этажа на улицу! Дома к этому не приспособлены!
– У них инвалид чувствует, что он инвалид, только в том, что у него нет ноги и т.д. В остальном – он может вести образ жизни, как и здоровый человек. Там видны инвалиды, потому что они могут выходить. Туристы-инвалиды приезжают в Прагу, гуляют по улицам, как и здоровые люди. Моя дочь училась в колледже, так я был удивлен, когда увидел там студентов в инвалидных колясках. Я не знаю, возможно ли такое в Махачкале. И вообще, когда я учился в Москве, ни одного инвалида с нами не училось!
– У нас такой стереотип, что на Западе даже родственники, прежде чем прийти, должны заранее, чуть ли не за неделю, позвонить и спросить: не против ли вы будете, если мы придем такого-то числа во столько-то часов, а у нас могут чуть ли не без стука друг к другу заходить. В Чехии есть такое?
– Там все по-разному. Я приведу пример. Радио снимает для меня и моей семьи жилье. Пока я там живу – это моя территория.
Когда мы узнаем, что наш дагестанец побывал где-то за границей, мы начинаем забрасывать его вопросами: «А как там?», «А что?», «А правда ли..?». На этот раз и я не оказалась исключением. Правда, в собеседники мне попался не обычный дагестанец, а журналист радио «Свобода» Гаджи Гасанов, который уже восемь лет живет в Праге. Говорили мы не только о бытовых мелочах, чешской кухне, национальном характере, но и о демократии, гражданском обществе и политических процессах, происходящих в этой стране. В общем, «перемалывали косточки» чехам и говорили о прелестях и непрелестях западной жизни.
И хозяин этого жилья звонит и говорит: «Могу ли я в такой-то день прийти? Я хочу то-то и то-то сделать». Я имею право сказать: «Меня в этот день не будет, приходите в такой-то день». Это я считаю правильным. Это элементарная вежливость и уважение к личности. Потому что у нас хозяин жилья ведет себя чуть ли не как царь – бог и может прийти в любой момент к квартиросъемщику и сказать: «Да кто ты такой?! Это моя квартира!» А что касается гостей, там наоборот сами приглашают, звонят, говорят: приходите к нам в гости в такое-то время. Может, это как-то казенно смотрится и приятно, если вы пошли в гости без предупреждения, нашли хозяев дома, и они оказались готовы встретить вас и сделать вам приятное. Но ведь хозяин может быть не готов, и вы его застанете врасплох и поставите в неловкое положение. Это элемент культуры, который и к нам тоже придет. Я даже могу сказать, что у нас он уже появляется. Может, у немцев такое есть, но у чехов есть и то, и другое. Мы дружим с соседями чехами, ходим друг к другу в гости.
– Когда вы решили уехать в Чехию, как ваша семья отнеслась к этому? Было желание? Или они восприняли это как необходимость?
– Желание было, конечно, посмотреть другую страну, но была и тревога перед неизвестностью. А так было любопытство. Дети тогда еще маленькие были. Старшая дочь тогда уже закончила седьмой класс, поэтому ей было сложнее.
Дети в Праге учились в английской школе, но там были адаптационные предметы, да и молодежь быстро все схватывает. Им  было интересно.
– А сейчас нравится им в Чехии?
– Нравится, но они патриоты и рвутся сюда.
– То есть вы планируете когда-нибудь вернуться обратно в Дагестан?
– Скорее, да. Мы всегда стремимся вернуться туда, где выросли. Наверно, это наш менталитет. Все-таки к корням тянет. Если бы я сказал, что не хочу сюда возвращаться, это звучало бы как-то грустно. Я не знаю, как это объяснить, но есть какие-то нити, которые тянут тебя обратно. Живешь там и переживаешь, такое чувство бывает, что взрыв раздался не здесь, а там, возле тебя.
– Когда вы только начали работать в Праге, были какие-то сложности, помимо аварского языка, который надо было совершенствовать?
– Я бы не сказал, что мне было сложно. Все-таки у меня был какой-то опыт, и я понимал, с полуслова то, что от меня требуется. Журналистика везде журналистика.
– Говорят же, что в журналистике разных стран есть какие-то свои подходы.
– Обязательно. Допустим, там я не имею права использовать слово «я». Мы – проводники информации, а не ее создатели. Мы должны собрать информацию и показать разные углы зрения. Если вопрос спорный, мы не имеем права говорить: «Я так думаю…», мы даем просто разные мнения экспертов и очевидцев.
Вопрос размещения ПРО очень долго муссировался в чешском обществе и СМИ, но мнения не были однозначными, половина была «за», половина – «против». Были демонстрации. Они довольно активные люди.
– То есть чешское общество политизировано?
– Не сказал бы, что чехи политизированы. Для меня это слово имеет отрицательный оттенок. Они небезразличны. Они поняли, что если сегодня не выразят свой протест, то завтра об них начнут вытирать ноги. Они это очень тонко чувствуют и моментально реагируют. В итоге это и стало причиной, что чешское правительство отказалось от размещения ПРО. Некоторые там считают, что Россия – это враг Чехии номер один, что от нее исходит главная угроза, вспоминают 1968 год и боятся его повторения, как огня. Маленькие страны очень болезненно к такого рода вещам относятся, и я считаю, что правильно делают. Они должны беречь свою страну и свой суверенитет.
– Многие бывшие советские республики, именно боясь повторения советского прошлого, в отстаивании своего суверенитета часто слишком перегибают палку в своих русофобских настроениях. У меня почему-то сложилось такое впечатление, что в Чехии эти тенденции не очень сильны.
– Естественно, появление националистических настроений и эсэсовцев в Эстонии и Западной Украине – это перегиб. Воспринимать фашизм на ура – это крайность. В Чехии тоже есть ультра-националисты, но их мало и они не так заметны. Да, им дают возможность устраивать марши, но если они переходят крайности – это сразу пресекают. Подобное было недавно на одном из рок-концертов. Факт, что они реагируют, потому что чехи тоже очень боятся фашизма. И отношение к немцам у них неоднозначное, хотя это соседние и дружественные страны. Некоторые чехи не любят Германию, как и Советский Союз. О факте оккупации они не забывают: будь то оккупация с западной стороны или восточной.
– Во время мирового экономического кризиса, я помню такой момент, что чехи были недовольны действиями правительства и его антикризисными мерами, вышли на улицу, забастовали – и чешское правительство ушло в отставку. Меня восхитило это. Даже не гражданская активность чехов, а демократичность и чувство совести их правительства. Даже если сравнивать этот эпизод с событиями в Ливии и поведением Каддафи. Народ ему говорит: «Уходи!», а он им отвечает: «Не уйду! Буду убивать вас, но не уйду!»
– Я могу вам смело сказать, что Чехия – это демократическая страна, потому что я вижу это изнутри.
Вы правильно заметили, что, если народ недоволен, правительство должно уходить в отставку. В Чехии правительственный кризис был несколько раз. И не только правительство должно уходить, но и отдельные личности, которые не справились со своими обязанностями. Это происходит в Японии, в Европе. Это один из признаков демократии. Конечно, там тоже есть коррупционеры, политические шулеры, но там общество это моментально замечает, и такие люди там обречены, потому что они не вписываются в существующую систему. Может, в Чехии демократия не настолько устоявшаяся, как, допустим, в Англии, но они к этому стремятся. Человек, понимающий истинную суть демократии, никогда не выберет другого. Я завидую чехам и их телевидению. Они могут пригласить своего президента в вечерний прямой эфир и для этого не нужно договариваться месяц. Произошло сегодня событие – они могут в этот же день пригласить президента на телевидение. И он приходит и выступает. И он не имеет права отказаться. Отказаться может другой человек, но не президент, потому что он должен отвечать перед людьми, для этого они его выбрали. Они на телевидении своего чиновника выворачивают наизнанку.
– Завершая наш разговор о Чехии, я бы хотела вот о чем у вас спросить. Многие сейчас говорят о том, что мир стал глобальным, что многие люди уже не привязаны к своей стране, они живут на несколько стран, это люди глобализации. Говоря о себе, пожив за границей восемь лет, вы можете сказать, что вы скорее патриот или человек мира?
– Даже до того, как уехать в Чехию, для меня никогда не существовало такого понятия, как национальность. Да, я аварец, но я не понимаю, когда люди гордятся и кичатся своей принадлежностью к какой-то национальности. В этом нет никакой личной заслуги человека. Это большая глупость. И я никогда этим вещам значения не придавал. У меня жена не моей национальности, дочка вышла замуж за человека не моей национальности. Для меня это не имеет значения. Когда человек говорит, что таким образом хочет сохранить свою национальную культуру – это вранье. Кто хочет сохранить – сохранит и так. У меня космополитический взгляд на жизнь. Но это вовсе не означает, что я не привязан к своей родной земле. А глобализированные люди, о которых вы говорите, – они есть. Они и там свои, и тут свои. И я такой. В Чехии я человек свой, потому что, живя в какой-то стране, я должен принимать их законы, культуру, язык, традиции и уважать их. Мне может что-то не нравиться. Например, я негативно отношусь к гей-парадам, но раз в этой стране эти вещи принимают, – я, живя в этой стране, должен принять это таким, какое оно есть. Если я буду жить, к примеру, в Ахтынском районе, я выучу лезгинский язык, местные, локальные традиции и постараюсь, чтобы я там не выделялся тем, что я не знаю их культуру. Это моя позиция. Ведь мне же от этого лучше. Когда люди видят, что ты уважаешь их, они начинают уважать тебя. А от того, что я пытаюсь изучить и понять их культуру – я от этого ничего не теряю. Даже наоборот. И моя семья поступает точно так же.
– Я так поняла, что журналистика там обезличена, вы даете информацию только со ссылкой и только сквозь призму человека, причастного к событию, и вы не можете сказать: «Эти говорят так, другие – вот так, а вот я считаю, что это так»?
– В том, что делаем мы, слово «я» не присутствует, но мы же, журналисты, люди хитрые и все равно найдем способ как-то обозначить свое отношение через подбор комментариев. Вроде бы это твое мнение, но сказал не ты. Но это манипулирование, и мы стараемся этого не делать. Наше дело – сообщить о факте и по возможности дать экспертное мнение. А так, да, каждый смотрит со своей колокольни, и оттенок какой-то позиции у СМИ бывает. Например, канал «Евроньюс». Он смотрит на наши события по-европейски. То, что им кажется плохим, нам может казаться хорошим. И наоборот. Вот, допустим, если кто-то у меня спросит, честные ли у нас выборы, я скажу: «нет», а кто-то другой может сказать: «да». Многие политические процессы, происходящие в России, я считаю лицемерием, но я даю мнения людей, которые думают иначе. Это справедливо. Я считаю, что демократия либо есть, либо ее нет. В Чехии она есть, и поэтому есть возможность давать разные мнения. Но, конечно, у всех есть свои стереотипы. Будь то американцы, европейцы и т.д.
– Когда у нас в стране происходит какой-то форс-мажор, сторонники конспирологических теорий винят во всем «проклятых западных империалистов». Кого винят в своих бедах чехи?
– Я очень внимательно слежу за чешскими СМИ. Они не ищут внешнего врага.
Вопрос размещения ПРО очень долго муссировался в чешском обществе и СМИ, но мнения не были однозначными, половина была «за», половина – «против». Были демонстрации. Они довольно активные люди.
– То есть чешское общество политизировано?
– Не сказал бы, что чехи политизированы. Для меня это слово имеет отрицательный оттенок. Они небезразличны. Они поняли, что если сегодня не выразят свой протест, то завтра об них начнут вытирать ноги. Они это очень тонко чувствуют и моментально реагируют. В итоге это и стало причиной, что чешское правительство отказалось от размещения ПРО. Некоторые там считают, что Россия – это враг Чехии номер один, что от нее исходит главная угроза, вспоминают 1968 год и боятся его повторения, как огня. Маленькие страны очень болезненно к такого рода вещам относятся, и я считаю, что правильно делают. Они должны беречь свою страну и свой суверенитет.
– Многие бывшие советские республики, именно боясь повторения советского прошлого, в отстаивании своего суверенитета часто слишком перегибают палку в своих русофобских настроениях. У меня почему-то сложилось такое впечатление, что в Чехии эти тенденции не очень сильны.
– Естественно, появление националистических настроений и эсэсовцев в Эстонии и Западной Украине – это перегиб. Воспринимать фашизм на ура – это крайность. В Чехии тоже есть ультра-националисты, но их мало и они не так заметны. Да, им дают возможность устраивать марши, но если они переходят крайности – это сразу пресекают. Подобное было недавно на одном из рок-концертов. Факт, что они реагируют, потому что чехи тоже очень боятся фашизма. И отношение к немцам у них неоднозначное, хотя это соседние и дружественные страны. Некоторые чехи не любят Германию, как и Советский Союз. О факте оккупации они не забывают: будь то оккупация с западной стороны или восточной.
– Во время мирового экономического кризиса, я помню такой момент, что чехи были недовольны действиями правительства и его антикризисными мерами, вышли на улицу, забастовали – и чешское правительство ушло в отставку. Меня восхитило это. Даже не гражданская активность чехов, а демократичность и чувство совести их правительства. Даже если сравнивать этот эпизод с событиями в Ливии и поведением Каддафи. Народ ему говорит: «Уходи!», а он им отвечает: «Не уйду! Буду убивать вас, но не уйду!»
– Я могу вам смело сказать, что Чехия – это демократическая страна, потому что я вижу это изнутри.
Вы правильно заметили, что, если народ недоволен, правительство должно уходить в отставку. В Чехии правительственный кризис был несколько раз. И не только правительство должно уходить, но и отдельные личности, которые не справились со своими обязанностями. Это происходит в Японии, в Европе. Это один из признаков демократии. Конечно, там тоже есть коррупционеры, политические шулеры, но там общество это моментально замечает, и такие люди там обречены, потому что они не вписываются в существующую систему. Может, в Чехии демократия не настолько устоявшаяся, как, допустим, в Англии, но они к этому стремятся. Человек, понимающий истинную суть демократии, никогда не выберет другого. Я завидую чехам и их телевидению. Они могут пригласить своего президента в вечерний прямой эфир и для этого не нужно договариваться месяц. Произошло сегодня событие – они могут в этот же день пригласить президента на телевидение. И он приходит и выступает. И он не имеет права отказаться. Отказаться может другой человек, но не президент, потому что он должен отвечать перед людьми, для этого они его выбрали. Они на телевидении своего чиновника выворачивают наизнанку.
– Завершая наш разговор о Чехии, я бы хотела вот о чем у вас спросить. Многие сейчас говорят о том, что мир стал глобальным, что многие люди уже не привязаны к своей стране, они живут на несколько стран, это люди глобализации. Говоря о себе, пожив за границей восемь лет, вы можете сказать, что вы скорее патриот или человек мира?
– Даже до того, как уехать в Чехию, для меня никогда не существовало такого понятия, как национальность. Да, я аварец, но я не понимаю, когда люди гордятся и кичатся своей принадлежностью к какой-то национальности. В этом нет никакой личной заслуги человека. Это большая глупость. И я никогда этим вещам значения не придавал. У меня жена не моей национальности, дочка вышла замуж за человека не моей национальности. Для меня это не имеет значения. Когда человек говорит, что таким образом хочет сохранить свою национальную культуру – это вранье. Кто хочет сохранить – сохранит и так. У меня космополитический взгляд на жизнь. Но это вовсе не означает, что я не привязан к своей родной земле. А глобализированные люди, о которых вы говорите, – они есть. Они и там свои, и тут свои. И я такой. В Чехии я человек свой, потому что, живя в какой-то стране, я должен принимать их законы, культуру, язык, традиции и уважать их. Мне может что-то не нравиться. Например, я негативно отношусь к гей-парадам, но раз в этой стране эти вещи принимают, – я, живя в этой стране, должен принять это таким, какое оно есть. Если я буду жить, к примеру, в Ахтынском районе, я выучу лезгинский язык, местные, локальные традиции и постараюсь, чтобы я там не выделялся тем, что я не знаю их культуру. Это моя позиция. Ведь мне же от этого лучше. Когда люди видят, что ты уважаешь их, они начинают уважать тебя. А от того, что я пытаюсь изучить и понять их культуру – я от этого ничего не теряю. Даже наоборот. И моя семья поступает точно так же.

Предыдущая статья
Следующая статья

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
Пожалуйста, введите ваше имя здесь

Последние новости

Дагестанские школьники среди победителей

Интеллектуальная игра в рамках курса «Россия – мои горизонты» проходила на платформе «Знание. Игра». Участвовали в ней команды из...

Махачкала вошла в топ-10 городов, куда россияне поедут весной 2024 года

Всего по стране на весну пришлось свыше 80% авиабронирований и 98% поездок на железнодорожном транспорте. Об этом сообщил сервис...

“Знаковая веха в историческом масштабе республики Дагестан”

Итоги прошедшей сегодня в столице Дагестана научно-практической конференции по развитию общественного транспорта прокомментировал эксперт в области организации дорожного движения...

В Махачкале пройдёт праздничный концерт к 8 марта

7 марта в столице Дагестана в стенах Русского драматического театра состоится праздничный концерт, приуроченный к Международному женскому дню. Мероприятие,...
spot_imgspot_img

Проживавший в Махачкале ветеран Великой Отечественной скончался на 101-м году жизни

Ветеран Великой Отечественной войны Виктор Михайлович Хрисанов, который жил в столице Дагестана умер в возрасте 101-го года. В связи...

Максимальная надежность: «Ростелеком» внедрил новейшую модель управления сетевой инфраструктурой

Ведущий российский провайдер цифровых услуг и решений «Ростелеком» запустил в Новосибирске современный Центр управления и мониторинга сетей (ЦУМС-Восток). Он...
spot_imgspot_img

Вам также может понравитьсяСВЯЗАННОЕ
Рекомендовано вам