Ежегодно во всем мире 13 ноября отмечают Международный день слепых. К сожалению, это актуальная дата и для нашей республики. По данным региональной организации Всероссийского общества слепых, в Дагестане около 7 тысяч инвалидов по зрению. В Махачкале их более 700. С одним из них мы побеседовали, попытавшись понять, каково человеку, который ничего не видит. Подобный вопрос часто задавали Гасану Каримову, который слеп от рождения.
ОЩУЩАТЬ МИР ПО-ИНОМУ
– Каково это – не видеть? Я отвечу – очень просто. Закройте глаза и сделайте глубокий вдох. Теперь – выдох, глаза не открывайте. Исчезают яркие вспышки, круги и прочее световое мельтешение. Темнота постепенно становится плотной, непроницаемой, словно вы оказались в комнате без окон и дверей, обитой черной тканью. Вытяните перед собой руку, попробуйте сделать шаг. Страшновато? А теперь представьте, что так – навсегда, и эта тьма – и есть ваша жизнь. Правда, ко всему привыкаешь. К тому же люди, как мы, крайне чувствительные. Мы умеем ощущать мир по-иному, восторгаться и сопереживать более искренне, – рассказывает Гасан.
Несмотря на слепоту, 56-летний уроженец селения Гунакари Дахадаевского района повидал многое.
– Старинные мечети, заповедные леса, плодовые деревья, дикорастущие кустарники, прозрачные родники. Места великолепные! Кто хоть раз побывал в Стране гор, знает, что ее красотами можно любоваться бесконечно. Словами сложно передать холодную красоту зимних гор, когда снег нестерпимо искрится и мерцает на солнце, а если продолжительно смотреть на него, то режет глаза, аж до слез. И я это видел, хоть и незрячий.
Вот такой я помню свою родину. И это для меня очень ценное воспоминание. Не насмотрелся я на родные горы, фруктовые сады, пшеничные поля. И как бы мне хотелось, чтобы память снова запечатлела эту красоту на своих фотографиях! Когда я появился на свет с серьезными нарушениями зрения, врачи дали единственный прогноз – полная слепота. Поэтому все воспоминания имеют огромное значение, ведь альтернативы им нет, – продолжает он с чувством рассказывать, словно действительно любовался описанными красотами. И он не лукавит – незрячие познают окружающий мир через рассказы окружающих.
ПЕРВОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ
Невзирая на свой недуг, Гасан много работал, в том числе над своим всесторонним развитием, сумев построить семью и поднять детей на ноги. Сегодня у него уже не только трое детей, но и любящие внуки, для которых его стойкость и трудолюбие всегда были примером.
– В детстве я стеснялся своей слепоты и по возможности искал уединения. Неизвестно, чем бы закончилась моя депрессия, если бы не счастливая случайность. Меня спас любимый аккордеон, игрой на котором я страстно увлекся. За мной, как правило, наблюдал мой старший брат. Видя, как мне тяжело с увесистым инструментом, брат даже купил для меня аккордеон поменьше. Но он мне не понравился – звучал как-то иначе, не так сочно, как большой. Поэтому вновь принялся изучать все возможности большого аккордеона, уже с семи лет научившись с ним управляться. Играл неплохо и меня частенько забирали на свадьбы. Поначалу в дом невесты, где я играл и заодно отрабатывал технику игры. А с десяти лет меня стали приглашать уже и в дом жениха, – делится Каримов.
По окончании 9-ти классов Гасан впервые сам отправился в путешествие, решив из Избербаша, где учился в интернате, самостоятельно добраться в родное село к семье.
– Я тогда дал телеграмму родным с просьбой встретить меня в районном центре, после чего однокашники проводили до автовокзала и посадили в нужный автобус. Приехал в район, но на месте меня никто не встретил. Прождал несколько часов и понял, что уже никто не придет. Решил не терять времени и по памяти в одиночку добраться домой. Проходя через село, в котором жили родственники со стороны мамы, я надеялся, что кто-нибудь меня узнает и поможет дойти до дома. Никто меня не узнал, и мне пришлось дальше идти одному. Уже в родном селении иду и слышу, как кто-то работает. Я пожелал этому человеку легкой работы, а он мне в ответ – крепкого здоровья. Я прошел почти через все селение и не сразу понял, что до отцовского дома остается всего-навсего десять-пятнадцать метров, пока меня не узнала младшая сестра. Тем строителем оказался мой отец. Меня никто не узнал, потому что не ожидал увидеть. Моя телеграмма дошла до дома только через четыре дня с момента ее отправления, я же сам ее и получил.
МУЗЫКА – ДЛЯ ДУШИ
Позже Гасан продолжил учебу в Ленинградском государственном университете на факультете прикладной математики процессов управления. Выбор профессии был связан с тем, что в ЛГУ работал слепой декан. Это его вдохновило и даже по приезде узнав, что тот уже не работает, Гасан не передумал учиться.
– Преподаватель зачитывал нам учебный материал, а мы его набивали на специальном трафарете – приборе для письма по Брайлю. Данный прибор разбит на строки и клетки, а в каждой клетке по 6 лунок для набивания. Что представляет собой процесс набивания? Это выдавливание точек с помощью приспособления под названием «грифель», мне это всегда почему-то напоминало шило. С одной стороны в грифеле есть углубление для указательного пальца, которым осуществляется нажим при письме. С другой – грифель имеет тонкий металлический стержень, который и продавливает бумагу, нанося на нее точки. К сожалению, учебу я так и не завершил, уйдя из вуза после ссоры с возлюбленной.
Вернувшись в Дагестан, Гасан пожил в Махачкале и Кизляре, а потом вовсе переехал в Грозный, где встретил свою будущую жену Хаву. В 1984 году у них родился первенец Ринат. Там он начал работать в местном Обществе слепых, где отливал парафиновые свечи. Окончил в Грозном два вуза, выбрав историю для общего развития и музыку для души. Взяв под опеку музыкальную группу, Гасан гастролировал с ней по всему Северному Кавказу. Все бы ничего, жизнь наладилась, и работа была, но все испортила война в Чечне.
В 1994 году Гасан окончил медучилище в Кисловодске, открыв в Грозном свой массажный кабинет, где проработал до ноября 1999 года. Несмотря на боевые действия, не уехал. Почти все годы войны оставался в Грозном, где с членами Общества слепых спасался от обстрелов.
– Наиболее острой проблемой для оставшихся в городе стало отсутствие воды и пищи. Открытые источники обстреливались, воду брали из труб отопления, копали колодцы в тех подвалах, где ближе к поверхности проходили грунтовые воды, или использовали дождевую воду. Не было электричества и газа. Люди питались консервами, которые были на исходе. В нашем доме осталось 29 человек: 13 зрячих и 16 слепых и слабовидящих. Мы находились в Доме слепых до конца.
Пережив ужасы войны и потеряв многих друзей, а некоторых из них похоронив лично, в феврале 2000 года Каримов вернулся в Дагестан.
– Война поделила мою жизнь на две части, которые я образно называю «до» и «после». И сейчас я на новом этапе становления, с осознанием всего пережитого, с огромным багажом и опытом. И двигаюсь дальше. После войны я поймал себя на том, что боюсь тишины. Она напоминала отголоски тех событий. Тишина тогда, кроме радости, стала и пугающим ожиданием беды, тревожной неизвестностью. Я долго себя ловил на том, что подобные мысли часто одолевают, заставляя сердце биться в бешеном ритме. Я успокаивал себя: «Гасан, все кончено! Все в прошлом…» Долго я боролся с этим страхом в себе, и мне удалось его перебороть.
За минувшие годы в жизни Каримова многое изменилось, дети подросли и появились любимые внуки. Он продолжил дело массажиста, начатое еще в Грозном. В 2009 году открыл в Махачкале Центр мануальной медицины, где работает по сей день, делясь с окружающими историями из своей жизни. Каждая из которых – поучительный урок для всех нас.
Алина ХАСАНБЕКОВА
