Продолжение. Начало в №1-3 от 10, 17.01.2025 г.
СЕМЬЯ
У Нахибашева было 4 жены: две из Чоха, одна из Кикуни и одна из Тляраты. Жили они там, откуда были родом, а Закари время от времени навещал их. Когда одна из жен, чохинка Патимат, скончалась, наиб приказал похоронить ее со всеми украшениями.
Очень скоро прошел слух, будто жена-кикунинка обокрала покойную. В доме воцарился разлад. На безоблачном лице красавицы обозначились первые морщинки. Закари созвал всех родственников и рассудил так: «Если это бесчестие сделала кикунинка, вот сабля, отсеките ей голову! Если же ее вины нет, то отец покойной пусть придумает наказание тому, кто распускает слухи!»
Вскрыли могилу, украшения оказались на месте. Г.-К. Идармачев уверяет нас, что Закари на виду у всего народа встал на колени перед оклеветанной и попросил прощения. Отец покойной, узнав правду, сослался на то, что сам оказался жертвой сплетен глупых людей, значит, ему и погибать.
ПЕРЕД ДОРОГОЙ
В последние годы своей жизни Закари Нахибашев занимал пост наиба Анцух-Капучинского участка. Когда почувствовал, что его дни сочтены, он призвал к себе почетных людей из всего округа и сообщил им, что дом, все имущество и должность наиба он передает своему старшему сыну Муртузали.
Все это случилось в 1889 г. Могила шамилевского наиба и царского офицера устроена на нижнем кладбище с. Чох. На похоронах были люди со всей округи, в том числе официальные лица от губернатора Дагестана, прибывшие из Темир-Хан-Шуры.
На фронтоне знаменитого дома, о котором я упомянул выше, Закари Нахибашев приказал высечь такие слова: «Я израсходовал на стройку 6 тыс. рублей. Обращаюсь к вам, наследники мои, молитесь за меня Богу, чтобы он очистил меня от грехов. Молитесь каждый раз, когда проходите эти ворота. Это мое вам поручение».
Потомки неукоснительно исполняют волю своего знаменитого предка.
ПРИКАЗ ИСПОЛНИЛ
У Закари Нахибашева от 4 жен родились 12 детей, из них шестеро сыновей. Старшим был Муртузали. Он окончил военное училище, стал кадровым офицером в чине штабс-капитана и служил в конвое императора Александра II. После смерти отца стал наибом Анцух-Капучинского участка.
Летом Муртузали с семьей жил в Тлярате, а на зиму через Вантляшетский перевал отправлялся в Тифлис.
Однажды наместник царя на Кавказе граф Воронцов-Дашков призвал к себе Муртузали и сказал ему:
– В Грузии имеется разбойник Илико, от которого страдает много достойных людей. Помоги остепенить его.
– Ваш разбойник нас не трогает, – отвечал наместнику Муртузали, – почему я должен остепенить его?
– В таком случае, – вышел из себя генерал, – я вам приказываю схватить Илико и доставить ко мне во дворец.
Вернулся домой Муртузали и впервые произнес имя жены: «Слушай, Мури, я иду на опасное дело. Если в течение месяца не вернусь домой, считай, что меня нет в живых».
Поплакала Мури и стала молиться, чтобы муж благополучно возвратился домой.
А тем временем Муртузали Нахибашев с несколькими нукерами через дремучие леса Западного Кавказа спустился в Кахетию, в долину Алазани.
Через какое-то время он узнал, кто в Тифлисе имеет связи с абреком Илико. При встрече Нахибашев сказал ему:
– Если не откроешь, где скрывается разбойник, окажешься в Сибири!
А тот усмехается и отвечает такими словами:
– А ему нет смысла скрываться.
– Как нет?
– Посудите сами: все в Тифлисе, в том числе наместник Воронцов-Дашков, знают, что Илико хотя бы раз в месяц веселится в таком-то ресторане. Правда, не один, а со своими дружками, такими же, как он, сорвиголовами.
В тот день, когда в очередной раз Илико появился в ресторане, была устроена засада. Муртузали в черкеске и при оружии устроился за одним из столиков. Рядом с ним пристроились его нукеры: веселятся, песни поют, лезгинку танцуют. А публика сгрудилась около дагестанцев, хлопает в ладоши, подбадривает.
– Что за чудеса?! – возмутился Илико. – Кто смеет в моем присутствии так шуметь?
Ему объяснили, что виновниками широкого веселья являются леки – всадники Дагестанского полка. Илико велел их пригласить к себе. Те пришли. Раздвинули столы.
Все расселись. Началось угощение от нашего стола вашему столу… Все в таком духе. Чокаются: Илико произнес красивый тост, заключив его словами о том, что дагестанцы оказались в ресторане неспроста и что они, наверное, пришли его арестовать…
Муртузали подтвердил опасение Илико, сказав, что он человек военный и никак не может не исполнить приказ наместника царя на Кавказе.
Так, без единого выстрела, без пролития крови Илико был обезврежен. Может, потому что действовал дагестанец вопреки рассудку?
…Каждый нукер, участвовавший в поимке абрека, получил по коню да в придачу подарки. Два нукера поскакали в Тлярату с известием об успешном завершении операции.
К приезду наиба жители зарезали несколько баранов и сделали широкое угощение. В Тлярату прибыла и Мури. На празднестве, вопреки традициям, ее усадили рядом с мужем. Красивая, говорят, была пара.
Кончился пир, люди стали расходиться. В это время кухарка Патимат заносит еще подарки и говорит: «От сардара Кавказа специально для Мури!» Чего там только не было! Одна ткань Мури показалась чересчур броской. Она и говорит: «Это в Чохе пойдет!» Муртузали, услыхав ее слова, забрал из рук жены дорогой подарок и со словами: «Если в Чохе не пойдет, то в костер пойдет!» – бросил в огонь.
Судьба чохца сложилась трагически. На полном ходу он выпал из фаэтона, получил рану, от чего началось заражение крови.
Перед смертью каялся, что зря исполнил приказ наместника и арестовал Илико. И вот теперь он, Муртузали, умирает, исполнив чужую волю. Его не стало в 96-летнем возрасте.
Красавица Мури знала многих интересных личностей, в том числе Шамиля. Однажды во время сражения за Чох она понесла имаму кое-что из еды. Тот, поблагодарив, говорит: «Сегодня день беды, а не обеда». И не притронулся к пище.
Благодаря кисти ее племянника, знаменитого художника Халилбека Мусаясул, мы имеем возможность увидеть Мури, хоть и в пожилом возрасте. На его картине «Прощение» она стоит позади двух красавиц, подперев щеку левой рукою. Мури ростом была высокая, средней полноты. Лицом светлая, волосы черные. Чистоплотная до щепетильности. Она ослепла в возрасте 100 лет. Когда подавали чай, имела привычку ощупывать блюдце. Если что, без замечаний возвращала невестке Айшат.
Мури прожила на 10 лет дольше супруга и умерла в возрасте 115 лет. Похоронена на Гунибском утесе. Мир праху ее…
Продолжение следует