– Этих лекарств нет. Позвоните в минздрав, – фармацевт льготной аптеки 146 оценивающим взглядом окидывает список.
Застекленный щит, отделяющий пациентов от фармацевтов. За ними полки с лекарствами.
Фармацевт всего лишь посредник: есть – выдает препарат, а нет, значит надо звонить и ждать…
В конце января на заседании республиканского правительства премьер-министр Абдулмуслим Абдулмуслимов потребовал проанализировать логистику движения лекарственных препаратов, учитывая, что в текущем году на обеспечение льготников предусмотрено свыше 3 млрд рублей.
Решение, безусловно, необходимое, ведь основная проблема кроется в том, чтобы больные, нуждающиеся в пожизненном лекарственном обеспечении, получали положенные препараты без задержек.
Особенно остро вопрос стоит в начале года, когда на складах их нет. Когда завезут, никто не знает. Пациентам, естественно, малоинтересны истории про конкурсные закупки. Они хотят жить.
– В аптеке меня «отсылали» в минздрав, я позвонила на горячую линию. Записала номер, по которому должны были разъяснить, когда поступят лекарства.
Но… не поверите, за три дня никто трубку не поднял, – пожимает плечами Марина. У ее матери лейкоз, препарат «Иматиниб» нужно принимать ежемесячно. А в час-икс его в льготной аптеке вдруг не оказалось.
Ждать – опасно для жизни онкобольного. Лекарство пришлось закупать в Москве. В Махачкале его даже в частных аптеках в наличии нет. Пришлось привлекать московских родственников, но у них на месте требовали рецепт (препарат ведь специфический). Поэтому понадобилось ехать в поликлинику, просить рецепт у лечащего врача, чтобы хотя бы по ватсаппу предъявить.
К слову, стоимость препарата достаточно ощутимая для семьи – 15 тыс. в среднем за месячную упаковку. А к нему еще необходимы препараты для поддержания функций печени, почек. Ведь требуемое лекарство относится к «химии» и достаточно токсично.
Получается, на проблеме тяжелобольных зарабатывают частные аптеки.
В этой истории примечательно то, что до нового года в поликлинике оформили заявку на необходимое количество лекарств.
Казалось бы, документально все на руках: получите – распишитесь. Да не все так просто.
– Каждую неделю мы звонили в аптеку, узнавали, есть ли в наличии. Наконец в апреле завезли, мы выписали три упаковки (больше трех-четырех в одни руки по рецепту не выдают), – продолжает рассказ о своих «приключениях» собеседница.
Возникает справедливый вопрос: почему положенное не выдают так, как положено в срок! Почему не выдают на руки после постановки диагноза, а предъявляют объяснение из серии «финансирование не заложено».
Но и после оформления заявки на год выясняется, что препараты еще не закуплены. А что в эти «вакуумные» промежутки делать больным? Балансировка на грани…
– Что произойдет, если больной лейкозом не начнет вовремя принимать препарат? – спрашиваю у них.
– В крови повышается уровень лейкоцитов до сотенных (!) значений. Потом идет выброс бластов в кровь (бласты – незрелые клетки крови). Это точка отсчета до возможной трагедии, – подробности взяты из жизни, а не из теории.
Через три дня или неделю (зависит от силы духа пациента) после выброса бластов состояние может резко ухудшиться, и дальше ситуация может выйти из-под контроля. В прошлом году раза три возникали состояния, близкие к кризису. Представляете уровень нервного напряжения у близких родственников?
На 44-й сессии НС РД омбудсмен Запир Алхасов также обозначил проблему льготного лекарственного обеспечения жизненно необходимыми препаратами и выдвинул ряд рекомендаций для профильного ведомства. Есть надежда, что они дойдут до адресатов. Ведь за цифрами обращений, не важно, одно или сотня, – людские судьбы, для которых лекарства – как единственная надежда жить. Хотя бы продлить жизнь…
Лариса ДИБИРОВА
