Дагестан должен выйти из «трансфертного плена»!

Как же видится ему из Москвы ход экономических реформ в Дагестане, структурные результаты перепрофилирования некогда стабильных предприятий военно-промышленного комплекса РД, развитие малого и среднего бизнеса? Где, на взгляд ученого, наиболее приоритетные направления развития экономики республики? Почему в Дагестан так медленно поступают финансовые ресурсы под инвестиционные проекты, несмотря на имеющийся в республике интеллектуальный, ресурсный и организационный потенциал? Эти и другие проблемы Зейдулла Кадималиевич раскрыл в предлагаемом сегодня интервью.
— Последние насколько лет в дагестанской прессе, в официальных заявлениях руководства республики говорится о перспективах Дагестана как туристской республики. На Ваш взгляд, какими возможностями обладает Дагестан для развития в этом направлении?
— Дагестан – один из ресурсных регионов Российской Федерации. Потенциал республики высокий, и, конечно, надо думать о том, чтобы максимально эффективно использовать ресурсы, которые нам дал Всевышний. А дал он нам все: прекрасные горы, плодородные долины, равнины, море, достаточное количество сырьевых ресурсов, газ и нефть, открытые в горах нашим Институтом геологии. Дагестан сегодня может себя удовлетворить за счет собственной добычи потребности в газе. В Дагестане есть газ. Республика сегодня может добывать до 5 млрд куб. м газа. Но самое главное достояние Дагестана – это люди, великолепные, творчески активные, с предпринимательской «накачкой», готовые к рыночной экономике. Они уже проявили себя. Здесь, в Московской области, до 50 тысяч дагестанцев, которые прекрасно работают. Финансово-экономический кризис показал, что выходить из него можно не только ресурсами, сырьем, но и новыми инновационными технологиями и экономикой знаний. В этом отношении Дагестан тоже является одним из передовых регионов. Хотя, конечно, у нас есть проблемы. Это, в первую очередь, падение интереса к знаниям в связи с переходом к кризисной экономике. Но по МГУ, где я работаю, чувствуется, что научные интересы растут, дагестанцы поступают в лучший вуз страны, и мне это очень приятно. Учатся хорошо, ребята тянутся к знаниям. Слабых студентов здесь просто не держат. Есть у нас интеллектуальный потенциал.
В Дагестане прекрасный научный центр. Я недавно был в Дагестанском техническом университете, где мне очень понравился сборник патентов и научных открытий вуза. Такой же реестр, наверное, можно создать в ДНЦ РАН. Их, как говорят сейчас, «отоварить», оценить интеллектуальную собственность ведущих научных сотрудников, материализовать этот интеллектуальный потенциал, интеллектуальную собственность, выстроить и подвести под них кредиты. Получать эти кредиты. Мы пока, к сожалению, не придаем значения этому фактору. Надо обращать внимание на эти цели. Этим прекрасно пользуются в МГУ. Завтра у нас начинается фестиваль науки, куда соберутся «сливки» научного сообщества России.
Мое мнение такое: у нас есть все для полноценного развития промышленности, торговли, материальной и нематериальной сфер. Правда, в последнее время в Дагестане соотношение отраслей экономики изменилось в пользу сферы торговли, коммерции, бытовых услуг, но это рыночная экономика, и никуда от этого не денешься.
В 80-е годы прошлого века экономика была гипертрофированная, для машиностроения, агропромышленного комплекса была неоправданно высока. Создавали вещи, которые не нужны были региону. Заводы выпускали продукцию, которая никому не была нужна. Госзаказы обеспечивали в те периоды псевдозанятость.
Ну и к чему пришли? Когда дело дошло до рыночной экономики и госзаказы оказались на нуле, в валовом региональном продукте значительная часть пришлась на сферу услуг. По тем данным, которые я сейчас имею, более 50 % приходится на торговлю, общепит, услуги, бытовое обслуживание и т.д. и т.п., – всю совокупность социальных услуг. Очень хорошо, что республика постепенно выходит из «трансфертного плена». Мы были иждивенцами. Мне очень приятно, что в последние годы соотношение улучшается в пользу собственных доходов, собираемости налогов и прочих источников, которые делают честь нашей республике.
— Так Вы экономическое положение республики оцениваете положительно?
— Скажу так: положительные тенденции есть.
— А кризис?
— Кризис, безусловно, есть. Заметно, что в таких сферах экономики, как сельское хозяйство, строительство, кризиса не ощущается. У дагестанцев есть задел накопленных средств, который они пускают в ход в любое время независимо от состояния экономики: подъем, депрессия, кризис, оживление. Они могут использовать этот накопленный потенциал в небольшое, но собственное производство. И этот ресурс наиболее перспективный. Перспективен также интеллектуальный ресурс. Под него можно все подвести: и сферу услуг, и коммерцию, под любые составляющие регионального продукта. Этим надо пользоваться.
— Наша промышленность несколько поменяла свое направление, но остались же какие-то ценности, какие-то ресурсы, те же заводы, предприятия. Они сейчас стоят «мертвым грузом». Что-то с этим можно сделать?
— Конечно, объем и структура промышленности изменились. Позитивный показатель в изменении структуры пришелся на рыночные сферы со всеми имеющимися недостатками и достоинствами. Я считаю это неполной перестройкой в плане региональной адаптации потенциала машиностроительной промышленности. Имеется в виду перепрофилирование промышленности к потребностям аграрно-промышленного комплекса Дагестана. Сельскохозяйственные технологии, строительство электростанций, ветряных электростанций, газопроводов, трубопроводов, водоводов, так необходимых для удовлетворения производственных социальных потребностей населения, развития инфраструктуры необходимо регионально адаптировать. Этот процесс в какой-то степени проводится, но, к сожалению, он пока неполный. Промышленные предприятия по-прежнему смотрят на московские министерства, ждут заказов, денег, выезжают в Москву.
Насчет туризма. Нам, конечно, будет не так просто, как Турции, перестроить экономику под потребности туризма: в Турции все 6 месяцев в году можно отдыхать на берегу моря, у нас, к сожалению, не так. Тем не менее у нас имеется туристский потенциал. В этом плане необходимо использовать данные институтов Дагестанского научного центра, т.е. изобретения и результаты деятельности. У нас слабые контакты науки и образования, вообще институтов с сельским хозяйством, промышленностью, хорошей смычки пока нет. Она должна быть и будет. Я хотел бы в этой связи обратить внимание на дистанционное образование и дистанционное обучение. Проблема образования у нас очень остро обозначена, уровень и качество образования, конечно, не сравнить.
— Уточните, пожалуйста, по поводу дистанционного образования.
— Дистанционное образование, это когда, допустим, образовательный, научный, методический потенциал Московского государственного университета им. Ломоносова через современные средства дистанционного обучения передается в самые глухие горные села за счет методов, которые уже сейчас внедряются и в Дагестане. Обучение on-line. Читается лекция в МГУ, и где-то в горном селе могут послушать эту лекцию. Молодежь у нас стремится к знаниям, и это стремление, этот интерес надо удовлетворить, обучить дистанционно, так как это делают в Корее. По специальной программе за счет дистанционного обучения там учат обращаться с современной техникой, к примеру, с мобильными телефонами, даже пожилых женщин в горах обязывают к дистанционному обучению.
— А обратная связь?
— Интернет обеспечивает и обратную связь. Можно задать вопрос преподавателю в аудитории московского вуза. Дистанционному обучению надо придавать большое значение, это важнейший фактор обеспечения стабильности и безопасности Дагестана. Значительную часть молодежи, которая хочет что-то познать, но не может в силу ряда причин этого сделать, дистанционное обучение могло бы «высосать» с улиц и сосредоточить у компьютера и Интернета. Интернет в Дагестане есть, в последние годы имеются успехи, но они, видимо, еще недостаточны. Но я рад, что Интернет проникает в Дагестан.
Хорошо, что в Дагестане есть сдвиги, когда более или менее подготовленная молодежь будет участвовать в конкурсах при поступлении на госслужбу. Объявляют конкурсы на замещение вакантных должностей в правительстве, в министерствах, в ведомствах. Раньше этого не было, и нужно чтобы позитивные сдвиги прижились и пошли дальше.
— Вот Вы сказали, что у нас богатый ресурсный потенциал, а что Вы думаете об альтернативных видах энергии, насколько они перспективны в Дагестане и нужны ли они нам вообще?
— Альтернативные источники энергии весьма важны для республики. Огромные гидроэлектростанции, которые строят в Дагестане, — это прекрасно, энергетическая независимость — великолепно, я очень высокого мнения о гидроэнергетике Дагестана. Но альтернативные источники энергии не уступают по важности гидроэлектрическим. Энергии в Дагестане достаточно: много солнечной энергии. Я бывал на полигоне «Солнце», интереснейшие задумки, вплоть до биоэнергии, солнечной энергии, интересные лаборатории, ну и руководитель очень активный. Абдула Амадзиев — это сгусток энергии, очень инициативный, и в научном плане у него все в порядке, он физик. Мне обидно, что для развития всего имеющегося у него не хватает средств, нет денег, инвестиций. В Дагестан не всегда легко идут зарубежные инвестиции. Может быть, как-то и безопасность волнует будущих инвесторов. Абдула Магомедович создал интеллектуальный потенциал и экономику знаний. Вот если подтянуть к полигону «Солнце» ресурсы, инвестиции, в Дагестане можно создать серьезную альтернативу гидроэлектростанциям. Только должна быть воля. Специалисты есть, нужна поддержка и хорошие инвестиции. На крышах ставят солнечные батареи, иногда в жаркие летние месяцы мучаемся от жары. Включил такую установку, завел и не надо ни от кого зависеть. Можно поставить такие радиаторы на крыше каждого дома, и они окупятся. Полигон «Солнце», между прочим, имел такие модули. Спроса нет, они заржавели.
— Может быть, плохая реклама?
— Нет достаточной поддержки. И не было. Вот в 90-е годы, я помню, были хорошие возможности вложить в развитие промышленного производства солнечной энергетики, к сожалению, не смогли.
Сейчас изменения в лучшую сторону намечаются в Дагестане и в экономике, и в промышленности. Не сравнить с тем периодом, когда я работал. Эти годы были очень тяжелыми, хотя мы старались, наше Министерство имущества привезло в Дагестан около 2, 5 млн ваучеров. Тогда с деньгами было тяжело. Эти ваучеры в какой-то степени выручили людей, хотя, конечно, они и подвели многих. Мы привезли в Дагестан больше ваучеров, чем численность населения Дагестана и, продав оставшуюся часть, строили для ветеранов войны больницы, например, госпиталь ветеранов на улице М. Гаджиева. Значительная часть ваучеров была передана в Министерство социального обеспечения для поддержки инвалидов и малообеспеченных слоев населения.
— То есть ваучеры все-таки сработали?
— Да, сработали. Тогда наш Госкомитет по управлению имуществом притянул в Дагестан около 50 млрд рублей. К сожалению, несмотря на то, что какая-то часть их была использована в интересах Дагестана, другую часть люди продали, потому как времена были тяжелые. Какую-то часть выкупили руководители предприятий, скупившие за эти ваучеры целые предприятия. Такие, к сожалению, были времена. Мы всячески старались, но не все тогда зависело от Госкомимущества. Я в те годы предлагал внедрить в Дагестане так называемые iПО народных акционеров. Это когда акции размещаются среди населения, и за счет этих средств поднимается какой-то завод или строится железная дорога. А потом эти люди получают какие-то доходы.
Окончание следует.