Прошло 12 лет, Узбекистан вновь штурмовал летнюю Олимпиаду в бразильском Рио-де-Жанейро. И теперь успешнее. Завоевав 13 медалей разного отлива, наши восточные соседи заняли 21-е место в медальном зачете. И, возможно, это вызвало у закоренелых дагестанских фанатов вольной борьбы эффект дежавю. Потому что на этот раз медальный сундук Узбекистана бронзовой наградой пополнил тоже дагестанский вольник Магомед Ибрагимов. Но уже другой…
В интервью «Махачкалинским известиям» узбекский дагестанец Магомед Ибрагимов рассказал о первой медали Олимпиады, нелегком переходе в сборную соседней страны, о том, что чуть не завершил карьеру на пороге большого успеха и как его перепутали с Магомедом Ибрагимовым «из прошлого».
НА ВОЛОСКЕ
– Магомед, медаль Олимпиады в Рио – первая в твоей карьере. Интересно, рад ли ты завоеванной бронзе или сожалеешь, что не выступил лучше?
– Живя в России, я был в пятерке лучших в своей весовой категории (
– Перед схваткой за бронзу ты провел четыре поединка. Пожалуй, самой запоминающейся стала встреча в 1/8 финала с титулованным иранцем Резой Яздани, которому эксперты прочили место в тройке призеров. Тебе удалось тушировать его в первые секунды. Вопрос: ты был «заряжен» на него? Или он недооценил тебя?
– Это Олимпийские игры… Чем интересна Олимпиада? Тем, что даже самый, как ты сказал, «заряженный» спортсмен может оплошать уже в первом круге. Признаюсь, во время разминок за кулисами я пытался спарринговать с ним и постоянно проигрывал. Но зато я смог изучить его. На досрочное завершение не настраивался, это получилось случайно, просто тело почувствовало, что пришло время.
– Ты стартовал уверенно. Но пройти в финал тебе помешало поражение от азербайджанца Хетага Гозюмова в 1/4 финала. Чего тебе не хватило для победы?
– На схватку с ним я вышел чересчур напряженным, начал нервничать, спешить. Практически весь первый раунд я вел, но в конце отрезка он поймал меня на контратаке и забрал четыре балла. А Хетаг такой борец, который удержит преимущество даже в полбалла. Понимая, что нужно сокращать отрыв, я начал бросаться на него. Тут-то он меня и поймал…
– Но сложнее всего тебе далась схватка за медаль с украинцем Валерием Андрейцевым…
– Действительно, эта встреча оказалась одной из самых тяжелых на Олимпиаде, после схватки я даже ходить нормально не мог. В 2014 году я уже боролся с Валерием и победил так же, с разрывом в один балл. Он очень куражный спортсмен, может проиграть на любом турнире безобидному сопернику, но именно на олимпийских соревнованиях борется, как в последний раз. Я допустил ошибки в поединке с ним, плюс ко всему он физически крепкий и выносливый, постоянно нападает, набрасывается, не дает расслабиться ни на секунду. Можно сказать, что я был на волоске от поражения.
– После того как судья объявил о твоей победе, ты, проигнорировав эмоции тренера, отправился к трибунам, где обнял болельщиков из Дагестана. Почему?
– Я даже не соображал, что делаю. Меня звали с разных сторон, и все, кто был в российской форме, были дагестанцами. Я, не задумываясь, подошел к ним. Сейчас я понимаю, что не должен был так делать, но к своим тянуло (улыбается).
ИСЛАМ КАРИМОВ ГОВОРИЛ…
– А как тебя встретили в Узбекистане?
– Это был грандиозный праздник, так как за 20 лет независимости Узбекистана таких результатов на Олимпиаде у страны не было. В общем, Узбекистан завоевал 13 медалей, в мировом рейтинге из 206 стран наша сборная вышла на 21-е место. А учитывая, что окончание Игр совпадало с праздником независимости Узбекистана (отмечается 31 августа), правительство собиралось устроить массовые торжественные мероприятия. Нас встретили в аэропорту, по дороге до Олимпийского комитета в ряд стояли люди и хлопали, махали нам руками. Барабаны, сурнаи, мы на открытых двухэтажных автобусах… Все радовались, пока не заболел Ислам Каримов. Мы так и не попали к нему на прием.
– Тем не менее до кончины, он успел распорядиться выделить призерам и чемпионам солидные денежные суммы…
– Да, от государства я получил 75 000 долларов наличными, и машину Chevrolet Malibu («Малибу» в Узбекистане – престижный автомобиль, сродни «Тойоте Камри» в Дагестане – Прим. авт.). Ислам Абдулганиевич делал большой акцент на спорт. Он всегда говорил: «Спорт поднимает нашу нацию». И он был прав.
ЕСЛИ БЫ НЕ УЕХАЛ ИЗ РОССИИ…
– Насколько мне известно, твой переход в стан сборной Узбекистана был осуществлен в последний момент. Гражданство ты принял только в начале 2016 года, а отобрался на Игры всего лишь за несколько месяцев до старта Олимпиады. До последнего надеялся пробиться на Игры от России?
– Нет, за Россию я уже выступать не хотел. Скажу вам больше, если бы не удалось уехать в Узбекистан, я бы завершил карьеру борца. Момент с переходом у меня длился с 2015 года, никак не получалось. Но в декабре 2015 я понял, что получу паспорт Узбекистана, поводом для этого послужила как раз моя бронзовая медаль чемпионата России. С этого момента я начал усердно тренироваться, долго приходил в себя, все-таки не занимался почти год. Видя мое состояние, тренеры сборной Узбекистана даже не думали, что я попаду в тройку призеров, задачей было просто выступить. Но у меня все получилось. Было суждено, наверное.
– А кто помог тебе уехать в Узбекистан? Почему именно туда?
– За меня поручился мой очень влиятельный односельчанин Сулейман Магомедович (Сулейманов – первый заместитель председателя Верховного суда Республики Дагестан. – Прим. «МИ»). Он попросил нашего земляка Магомеда Алиомарова, который является вице-президентом Федерации борьбы Азербайджана помочь мне. Алиомаров, в свою очередь, предложил мне выступать за Узбекистан. Мне не было принципиально, куда уехать, просто хотелось выйти на международную арену. Начало этому положили Сулейман Магомедович и Магомед Алиомаров, за что я им очень благодарен.
– Практически все дагестанские спортсмены, уехавшие выступать в другие страны, жаловались в интервью «МИ» на несправедливое отношение к себе в России. Как обстояли дела с тобой? Не было ли фактов несправедливого отношения?
– В России такого беспредела, о котором кричат многие, нет. Если ты заслуживаешь, тебя отправляют на турниры, будь то международные или внутрироссийские. И никаких связей, во всяком случае в вольной борьбе, не нужно. Я всегда ездил на сборы, дагестанский спорткомитет поддерживал меня, был фонд Сагида Муртазалиева, деньги распределял Сажид Сажидов – нам очень сильно помогали. Вот есть чемпионат Дагестана. Если войти уверенно в пятерку призеров, тебя включат в заявку на ЮФО, правда, только трое поедут бесплатно, другие должны сами оплатить дорогу, но и это не проблема. И так дальше: Россия, Европа, мир. То есть, если ты выступаешь хорошо, тебе уделяют внимание, финансируют. В России невозможно засудить того, кто явно выигрывает. Хотя был тот громкий случай с Лебедевым и Мусукаевым на чемпионате России в Якутске. Но таких явных засуживаний в моей карьере никогда не случалось.
ОТЕЦ ПРОЗВАЛ «КАССЕТНЫМ БОРЦОМ»
– Расскажи о своей спортивной карьере. Как ты начал заниматься вольной борьбой?
– Я жил на улице Левина в Махачкале, в пяти минутах ходьбы от ШВСМ на центральной площади. Как это бывает во всех дагестанских семьях, папа привел меня на первую тренировку. Профессионально я начал заниматься где-то с 17 лет у тренера Касума Насрудинова, жил в зале, очень фанатично относился к спорту. Вставая в 6 часов утра, я включал борцовские диски и смотрел записи схваток, отец даже прозвал меня «кассетным борцом» (смеется).
– Ты выходец из Чародинского района Дагестана. Чемпионами и призерами Игр в Рио стали четверо чародинских борцов, не говоря уже о тех, кто принял участие, но не смог добиться успеха. Как ты объяснишь этот чародинский феномен в борьбе?
– Мы спортивно развитые. Скажу на примере своего села Ириб, откуда вышел знаменитый борец Курамагомед Курамагомедов. Когда он впервые стал чемпионом мира, все дети подались в борьбу, хотели той же славы, что была у Курамагомеда. Видимо, успехи односельчанина сподвигли многих чародинцев заняться борьбой, а это, в свою очередь, дало результаты сегодня. Но это не умаляет достоинства спортсменов других национальностей и районов. Просто получилось так, что на этой Олимпиаде было много чародинских (улыбается).
ПЕРЕПУТАЛИ С ТЕЗКОЙ
– В далеком 2004 году на Олимпиаде в Афинах в категории
– Магомед Ибрагимов мой земляк, очень добрый и приятный парень. После Олимпиады в Афинах он практически не выступал. И когда узбеки услышали имя Магомеда Ибрагимова, они подумали, что это вышел мой тезка, даже представили меня его фотографией. На Играх ко мне подходили и спрашивали: «Как тебе вторая Олимпиада?», а она не вторая (смеется). Они, похоже, даже лица его не видели. И мне приходилось им все объяснять.
– А теперь, после Игр, тебя узнают на улицах Узбекистана?
– Да, конечно. В первое время, куда бы я ни ходил, на меня просто нападали, хотели сфотографироваться. Местные каналы целый день показывали своих чемпионов. Машина, подаренная мне, тоже была обклеена всевозможными стикерами, что привлекало внимание местных жителей.
– Слава – она такая…
– Признаюсь, она даже поднадоела. Сейчас я нахожусь в Узбекистане и уже боюсь на улицу выходить (смеется).
– Ну и о будущих соревнованиях. Удалось ли тебе отобраться на чемпионат мира в Будапеште? И увидим ли мы тебя на Олимпиаде в Токио?
– Сейчас я отдыхаю, залечиваю ногу, которая беспокоит после Олимпиады. Времени еще очень много, разберемся. Конечно, у меня есть планы выступить на азиатских играх, чемпионатах мира и не то, что бы в тройку войти, а выиграть. Что касается Олимпиады – 2020, в моих планах – бороться весь олимпийский цикл, и не исключено, что я попробую себя на Играх в Токио.
Нурмагомед АСТАРХАНОВ
