В современном российском и дагестанском обществе роль и место тружеников СМИ, скажем так, неоднозначны. Устами, говорящими, что СМИ – это четвертая власть, мед бы пить. Потому что это далеко не так. Об этом прямо сказал нынешний министр республики по национальной политике, информации и внешним связям Гарун Курбанов еще до того, как занял сей пост, и вряд ли кто с ним не согласится.
Интересны высказывания высшего руководства страны по поводу взаимоотношений власти и СМИ. Президент Медведев в ноябрьском Послании Федеральному Собранию сказал буквально следующее: «Бюрократия берет под контроль СМИ, чтобы не сказали что-то не так… Опыт показал, что бесполезно уговаривать чиновников оставить в покое СМИ». Далее глава государства четко дал понять, что так не должно быть. Еще раньше Владимир Путин по тому же поводу сказал, что «СМИ, прежде всего, призваны критиковать власть». Я бы повесил в кабинете каждого российского чиновника вывески с этими словами руководителей государства и правительства. А в кабинетах дагестанских чиновников я бы еще прибавил следующие слова Президента Муху Алиева, сказанные им на встрече с журналистами 21 октября сего года: «Позиция органов власти не должна быть единственной, и она не претендует быть единственно правильной…Мы не диктуем ничего СМИ, население Дагестана вправе требовать от нас полной информации о работе органов власти». Эти высказывания перекликаются со словами из посланий президента Дагестана парламенту республики, в которых говорится почти то же самое.
Однако особенность нашей действительности такова, что при правильных словах и трезвых рассуждениях, озвучиваемых с высоких трибун, практические дела частенько делаются наперекор им. Иначе не имело бы места смешное уголовное преследование газеты «Черновик». Да и наши граждане, не обязательно чиновники, порой обвиняют журналистов в заказных публикациях и необоснованном нагнетании обстановки. Не стану отрицать ни того, ни другого – «паршивые овцы, портящие стадо», встречаются в среде масс-медиа, как и везде. Но в данном случае речь идет не о досадных исключениях, а об общих закономерностях и тенденциях, наблюдаемых в сфере информационного освещения функционирования властных механизмов, а также деятельности их отдельных представителей.
Не так давно на федеральных телеканалах прошла информация о том, что три пьяных офицера милиции до полусмерти избили ни в чем не повинное «лицо кавказской национальности», а затем вывезли его за город и, облив бензином, сожгли заживо. При этом жене потерпевшего, обратившейся в милицию, сказали в дежурной части, что о ее муже ничего не знают, хотя в это самое время его жестоко избивали в соседнем служебном помещении. Попробуем оценить эту информацию с точки зрения «некоторых товарищей». Такая оценка может выглядеть следующим образом: журналисты представляют милицию, как будто там служат жестокие убийцы-пьяницы с нацистским уклоном, а коллеги прикрывают таких преступников. Однако, давая такую оценку, нельзя забывать две вещи: во-первых, журналисты, как это обычно бывает, сообщили о частном случае, а не характеризовали всю милицию, а во-вторых, сама милиция выявила этих садистов и повязала их, о чем также было сказано в информации.
Выше речь шла о чрезвычайном происшествии, имевшем место в саратовской милиции, в Дагестане же милицию чаще всего подвергают публичной критике через СМИ в связи с пресловутыми спецоперациями. В таких случаях журналисты информируют общественность о происходящем, не упуская из виду и негативные моменты, чем вызывают недовольство у милицейских чинов, которые забывают известную истину о том, что не следует «на зеркало пенять, коли рожа крива».
Наряду с сентенцией о том, что журналистская братия далека от желания огульно очернить нашу доблестную милицию, хочется сделать следующую ремарку. В реакции милицейских чинов на критику в свой адрес, как правило, содержится негодование по поводу того, что за мизерную зарплату бескорыстные стражи порядка ночами не спят и вкалывают без выходных, терпя холод и голод и мужественно перенеся другие тяготы опасной службы. Не спорю, милицейская служба не сладка, но и сильно сомневаюсь в чисто альтруистических мотивах поступления на эту службу. Ибо никто и нигде насильно не заставляет бескорыстно служить.
Вместе с тем критические публикации в адрес властей и даже конкретные обвинения против отдельных их представителей, обнародованные в СМИ, как показывает практика, не особо напрягают не только больших начальников, но и тех, кто по закону призван с правовой точки зрения реагировать на них. Именно «призван», но не «обязан». Захочет вышестоящий товарищ или прокурор призвать к порядку или привлечь к ответственности провинившегося чинушу – призовет и накажет, а не захочет – с него и взятки гладки, глазом не моргнет и ухом не поведет. Это потому что нет закона, обязывающего полномочное лицо реагировать по существу на критические публикации, у него только есть право на это. В советское время тоже не было такого закона. Зато была партийная директива более весомая и обязывающая, чем любой закон. Тогда в газетах, которые все без исключения контролировались Коммунистической партией, имелась постоянная рубрика под названием «Газета выступила – что сделано?». Ни один чиновник не смел не реагировать на газетную публикацию и не сообщать в редакцию о принятых мерах для той самой рубрики.
Теперь же другие времена и иные порядки. Выбрасывая балласт тоталитарного прошлого, как говорится, «вместе с водой выплеснули и ребенка».
В различных кругах масс-медиа не утихают споры вокруг «вечного» вопроса: какой должна быть позиция журналистов по отношению к власти?
Вряд ли однозначно можно ответить на этот в некотором роде сакраментальный вопрос. По моему разумению, ответ зависит от многих факторов. Среди них, прежде всего, легитимность, демократичность и эффективность самой власти, а также честность и порядочность, компетентность и адекватность конкретных ее носителей. Затем следует назвать уровень независимости и неангажированности СМИ, а также источники их финансирования. Следует также учесть, что никто не станет бить «руку дающую» и плевать в колодец, из которого пьет, добавив к этому, что «кто платит, тот и заказывает музыку». В этом смысле с государственными и муниципальными СМИ все понятно. А кто «заказывает музыку» так называемым независимым СМИ – это еще вопрос.
Если рассмотреть работу конкретного журналиста, работающего в том или ином периодическом издании, то это может пролить свет на уровень его оппозиционности или лояльности и соответственно независимости.
Учитывая все эти обстоятельства, кажется, власти не следует опускаться до уровня преследования журналиста или издания за критические материалы. Гораздо эффективнее и полезнее пойти по пути исправления отмеченных недостатков и сотрудничества со СМИ независимо от их корпоративной и прочей принадлежности.
