Как и когда рождаются поэтические труды?
В тиши ли ночей или когда на бумажных листах, резвясь, играют солнечные блики, – это тайна за семью печатями. Но побывать в мастерской поэта, соприкоснувшись с тайной стихотворчества, – великое блаженство для простого обывателя, не посвященного в премудрости поэтического священнодействия. Так посчастливилось и мне воочию увидеть рабочий кабинет народного поэта Республики Дагестан, классика кумыкской поэзии Анвара Аджиева в доме, где торжествовала и била ключом литературная жизнь… А ныне это музей, бережно хранимый его детьми, гостеприимно распахнутый для всех, кому, как воздух, нужна духовная пища.
Он жил поэзией
Его поэтическое рождение пришлось на золотой век дагестанской литературы. Талант раскрылся в пору юности: 17 лет исполнилось Анвару Аджиеву, когда о нем впервые заговорили в литературных кругах.
А. Аджиев – лирик, непревзойденный мастер кумыкского стиха, чародей кумыкской поэзии. За перевод стихов Аджиева брались известные переводчики XX века: Яков Козловский, Наум Гребнев, Семен Липкин, Олег Шестинский, но и они не могли воссоздать всю мелодичную красоту его поэзии: они восхищались стихами Аджиева, его ювелирно сложенной строкой, ее образной насыщенностью. Вся прелесть кумыкского языка изливалась в его произведениях. «А. Аджиев – очень сильный стилист в родном языке, он такой поэт, которого трудно перевести на русский язык», — писал о нем С. Липкин.
А. Аджиев – загадочная личность в поэтическом мире. Над написанием восьми стихотворных строк он мог трудиться целый месяц. Казалось бы, зачем столько времени уделять такому малому количеству строк? Он не любил «сиюминутные» стихи, понимая, что они должны остаться на века, как и творчество его поэтического кумира Ирчи Казака.
«Мир поэзии А. Аджиева — это мир ярчайшей красоты. Его стихи настолько уплотненного смысла, что становятся своеобразными афоризмами» — эти слова принадлежат Р. Гамзатову.
Чуткую, творческую натуру Аджиева волновали многие проблемы, поэтому в тематическом плане его поэзия многогранна: ею охвачены темы любви, Родины, философские вопросы бытия, остро прозвучала в его творчестве тема войны. В годы Великой Отечественной войны он вел переписку с фронтовиками. И с первой почтой, дабы поддержать боевой дух бойцов, на фронт пришли книги двух классиков дагестанской поэзии — Р. Гамзатова и А. Аджиева.
Его творчество давало духовные ориентиры простому человеку, литературную пищу для ума. Оно излучало жизнелюбие. Да, вокруг много негатива, но автор показывал, как победить, преодолеть темное, злое вокруг и в самом себе.
За годы кропотливого поэтического труда было издано 30 поэтических сборников Аджиева. Богато его литературное наследие, но не количеством, а содержательностью изданных произведений. «А книги эти – образец высокой, но не сусальной гражданственности, не кокетливого сюсюканья, а мужественно-сдержанной и целомудренной лирики», — свидетельствует литературный критик Камал Абуков. А. Аджиеву принадлежат переводы классиков зарубежной и русской литературы. Его переводы произведений Р. Гамзатова и Р. Рашидова издавались отдельными книгами. Причем они были выполнены настолько безупречно, что почитатели поэзии А. Аджиева думали, что это его творения.
Ирчи Казак XX века
В республике есть дома-музеи Г. Цадасы, С. Стальского. Эти очаги культуры являются местами паломничества почитателей их литературного таланта. Сегодня многие посетители признаются: музей Аджиева – один из лучших. В 2007 году музею была вручена медаль за лучшее хранение истории. Но мало кто знает, какая сложная работа предшествовала созданию экспозиции.
— Нас у отца 7 детей. Многие покинули родной очаг, и, как водится, каждому из нас передавалась часть отцовского наследия: памятные вещи, посуда, предметы быта. Когда решили создать музей, встал вопрос, что надо вновь собрать розданное, — вспоминает сын поэта Багаудин Аджиев. — Вот так мы по крупицам собирали экспозицию из тех вещей, к которым прикасалась его рука. Нам удалось уберечь все его подарки, богатый фотоматериал. Я считаю, что нам очень повезло. Ведь в этом доме побывало много именитых писателей и поэтов того времени со всей России. Они называли его Ирчи Казаком XX века. Потому что он говорил и писал о том, что гордость и свобода человека неприкосновенны.
Открытию музея содействовали друзья А. Аджиева, в их числе Роза Эльдарова. Она предложила Аджиевым создать дом-музей, предупредив, что первая передаст имеющийся у нее материал. Ныне отдельный стенд музея принадлежит ее экспонатам. Отдельный стенд выделен также материалам старшей дочери Аджиева, к сожалению, ушедшей из жизни.
Не только личные вещи поэта хранятся в стенах музея. Близкие собрали вещи, милые сердцу Аджиева, – его коллекцию декоративной посуды. «Это было увлечением отца, — говорит Багаудин Аджиев. — Не мог удержаться, чтоб не приобрести посуду необычной формы».
Перед входом в гостиную в уголке на стене висят подносы, стоят кувшины. Степи А. Аджиев сравнивал с серебряными подносами. Они стали пологими, писал он, оттого, что многие гости сидели за этим «подносом». В музее хранятся предметы домашней горской утвари. Часть вещей подарена Дагестанским государственным объединенным музеем им. Тахо-Годи на открытие музея, часть вещей привезена из родового дома и села А. Аджиева. Кстати, музей является филиалом ДГОМ.
В гостиной воссоздан рабочий кабинет поэта. На столе тетрадь с рукописями. Видно, как старательно подбирал слова поэт, перечеркивая строки, надписывая над ними вновь созданные. Это трудоемкий творческий процесс, умственный труд. Рабочий стол воссоздавали по памяти и фотографии. На раскрытой тетради лежат очки поэта, будто он только что отлучился и через мгновение вновь появится в дверном проеме. Телефон, письменный прибор и старенький ламповый телевизор –
очень скромно и ничего лишнего.
«Он не любил печатать на машинке. Предпочитал работать вручную, — вспоминает сын поэта, – а точнее, он любил писать по старинке, макая перо в чернильницу». Жаль, что чернильный прибор не сохранился!
За застекленными стендами хранятся трудовая книжка, документы, правительственные награды: ордена Трудового Красного Знамени, «Знак Почета», много памятных медалей. Диплом лауреата Государственной премии им. С. Стальского за цикл его стихов об Ирчи Казаке. В центре зала огромный портрет поэта, написанный А.З. Мусаевым по фотографии поэта. Задумчив его взгляд: его мысли на философской волне бытия – люди, события, чувства, мимо которых поэт не может, не должен пройти равнодушно!
В комнате несколько музыкальных инструментов – кумузы. Он не играл на них, но в совершенстве владел кумыкским словом. И ему их дарили, как воспевателю поэзии Ирчи Казака.
В гуще народной
Фотографии хранят лучшие мгновения активной творческой работы, встреч с друзьями, литературных вечеров среди коллег и друзей. Вот А. Аджиева чествуют в день его пятидесятилетнего юбилея, ведущий вечера – молодой Р. Гамзатов. Это далекий 1964 год… Вот фотография 1982 года. Делегация из Ленинграда во главе с председателем Союза писателей Ленинграда Олегом Шестинским… Улыбчивые лица, крепкие рукопожатия, сияющие глаза…а здесь на стене висит настоящий раритет: на одной фотографии вместе с А. Аджиевым запечатлены первые председатели Союза писателей СССР Николай Тихонов, Леонид Соболев и поэты Абуталиб Гафуров, Расул Гамзатов.
«Живое», не постановочное фото, когда люди целиком поглощены процессом обсуждения своей работы. И еще много других интересных фотоснимков, не потому ли для этого фотостенда была подобрана цитата из произведения А. Аджиева «Вас много – мне не перечесть! — Друзья».
Вот современно обставленная комната, где Аджиев провел вторую половину жизни. На книжных полках хранятся граммофон для пластинок, громоздкий приемник, магнитофон. Это подарок от Гостелерадио республики, которое он ранее возглавлял. Подчеркну, что Анвар Аджиев стал первым руководителем ГТРК, ведь именно благодаря его труду, его замыслам и проектам была организована и налажена работа телевизионных студий, благодаря ему телезрители встречались с известными писателями, видными деятелями культуры и др.
А еще сохранилось множество пластинок с записями песен на стихи А. Аджиева. Сколько именитых дагестанских певцов черпало в его стихах звучные тексты для мелодий. Среди них Татам Мурадов, Барият и Саният Мурадовы, Бурлият Ибрагимова, Гаджи Бейбутов, Зумруд Атаева и другие.
Недаром многие обращались к нему с просьбой написать тексты для песен. Он отказывался, потому что никогда не писал на заказ. Но все его творчество ложилось на стихи. Брались его самые «жаркие» куплеты.
А. Аджиев был сложным человеком. Будучи главным редактором дагестанского альманаха «Дружба» (ныне «Литературный Дагестан». — Прим. авт.), бездарную строку он не принимал, и многие графоманы в то время были злы на него. Он возглавлял кумыкскую секцию в Союзе писателей Дагестана, был членом Союза журналистов РД.
Чудо музея
Музеем ведется плодотворная работа. Прежде всего, народ должен знать своих поэтов и благодаря им узнавать, раскрывать глубины богатства родного языка, считают хранители музея. Проводился конкурс детского рисунка. Надо было проиллюстрировать произведение Аджиева «Болтливая белая утка». Поступило так много рисунков, что комиссия заседала целый год. В итоге определился победитель, ученик 5-го класса Азамат Надиров. Победителю вручили денежную премию в размере 5 тыс. рублей и еще: его рисунками была проиллюстрирована эта замечательная сказка в стихах, которая и была опубликована отдельной книгой. Буйнакский район объявил конкурс на лучшее сочинение. Всего участвовало пять районов. Заключительная часть проходила в селении Буглен. Вечер поэзии произвел неизгладимое впечатление на Б. Аджиева. Ему передали множество сочинений на кумыкском и русском языках.
Ежемесячно подготавливаются планы работ в музее. Проводятся встречи с актерами кумыкского театра, редакцией газеты «Елдаш», где ранее работал А. Аджиев ответственным секретарем.
Проводятся презентации новых книг талантливых и именитых авторов. Следуя традиции Анвара Аджиева, музей отказывает в презентации авторам-«однодневкам», бесталанным, но жаждущим славы.
«Как директор музея я считаю, что его чудо в действенности, — убежденно говорит Багаудин Аджиев. – Поэтому прилагаю все усилия, чтобы превратить его в центр литературного наследия». Ему принадлежит идея о том, чтобы собрать памятные личные вещи, книги, фотоматериалы других писателей. Зачастую потомки не вполне осознают культурную ценность этих предметов, утрачивая их. А в музее их сохранность гарантируется. Так что музей открыт для презентаций, потому что он не должен быть «мертвым». Музей должен быть источником знаний истории, он должен вдохновлять на творчество, считает Б. Аджиев.
«Каждый из дагестанских народов имеет богатую историю. Творческие личности: художник, писатель, поэт – должны иметь свои музеи. Каждый должен демонстрировать красоту родного языка, созидательную силу искусства. И представители разных народностей, и приезжие смогут совершать «паломничество» в эти дома. Тогда и за пределами Дагестана наша столица приобретет имидж культурного центра республики, жители которой стремятся к вечному, красивому, доброму», — делится своими мыслями Б. Аджиев. Силами музея издается трехтомник: два тома на кумыкском, один на русском языке. В него войдут все лучшие произведения поэта.
Гь Анвар
Музей воссоздан благодаря проекту архитектора Бадрудина Ибакова. По его замыслу музей Анвара Аджиева отделен от жилой части дома. К слову сказать, и в строительстве музея было много счастливых случайностей. Оказалось, что один из каменщиков, приложивших руку к строительству, – внук поэта Абуталиба Гафурова. Опытный каменщик рассказал Багаудину Аджиеву, что может выкладывать надписи на стенах из камня. «А не написать ли строку из стихотворения?» — задумался Б. Аджиев. А затем передумал. Нет, лучше псевдоним. Теперь на боковых стенах здания прохожие могут лицезреть надпись «ГЬ АНВАР», выполненную умелым каменщиком. И задумываются над тем, кто живет в этом здании и почему его имя должно остаться в памяти народной на века.
