Магомед-Расул, прозаик, драматург, литературовед, кандидат филологических наук, лауреат республиканских премий им. С. Стальского, О. Батырая, народный писатель Дагестана. О светлых лабиринтах его недавно вышедшей в Дагизе повести «Что с нами будет?» размышляет журналист Татьяна Воронина.
Не каждый автор, тем более маститый, может быть таким искристым и неожиданным. Пишу эти строки не под давлением ощущения безысходной провинциальности, но с осознанием того, что у нас в Дагестане и птицы поют круглый год, и книги издаются хорошие. Не побоюсь при этом повторить чью-то умную, без особых эпитетов мысль о том, что цель литературы и искусства – это нравоучение по поводу человеческого идеала и высоконравственного общества, о чем не мешает почаще задумываться в наши дни. Я искренне не понимаю молодежь, которая ничего не читает, а только лицезреет Интернет в компьютере. А ведь литературное слово – будто живительная влага в затхлом болоте посредственности и равнодушия (осушить бы его!), зерно человеческого опыта, которое, прорастая в добротно возделываемой земле, дает прекрасные хлеба.
Взяла перечитать в «Литературном Дагестане» изыскание Магомеда-Расула о «Темных аллеях» И. Бунина. Русский не написал об этом произведении так, как написал Магомед-Расул, уединившись в Подмосковье – в Доме творчества писателей в Переделкино! Именно – «по потребности души и для творческого настроя», говоря словами его самого, чтобы сказать свое слово о его повести «Что с нами будет?». Классика, конечно, многое дает в плане учебы, но как-то не всегда может зацепить. А здесь – любопытное чтиво, комментарий взахлеб, на одном вздохе. Когда у классика встречаешь некоторую параллель сегодняшнему дню, поражаешься: а ведь мир-то огромен и неизменен. Мало одной человеческой жизни, чтобы его изменить, избавить от пороков. Когда придет время, мир, наверное, сам решит, что изменить, а что оставить в первозданности.
Желая окунуться в самобытность дагестанского менталитета, с намерением убедиться, что она прекрасна, как горы Кавказа, я открыла наугад 107-ю страницу повести и не ошиблась: «Муслим – мост, перекинувшийся через реку, дышал ровно, подставив согретую дневным солнцем спину наступающей вечерней прохладе. Высоко-высоко в небе, над самой макушкой горы, застыло пухлое багрово-розовое облако, окрашенное прощальными лучами закатившегося за гору солнца. На той стороне реки в густых кустарниковых зарослях мелодично защелкал соловей, свидетельствуя, как таинствен и прекрасен окружающий мир. Долина притихла и притаилась, готовясь к ночному покою».
Волнение охватило меня – ай да Магомед-Расул! Мне показалось, что в многочисленных поездках по Дагестану я где-то когда-то уже видела эту картину, любовалась ею. И Бунина я почувствовала под его пером, а теперь вникаю, что называется, с головой в то самое, что волнует человечество на разных широтах, – дом! «Строил Шахмардан не по чертежу, а на глаз, как строили тысячелетиями отцы и деды: двухэтажный четырехкомнатный дом, первый этаж которого займут коровник, сеновал, кладовая и погреб, второй – жилые комнаты: столовая, две спальни и одна – самая просторная и лучше других оборудованная – гостиная. Хотя большинство аульчан плоские глинобитные крыши заменило черепичными или железными, он не собирался изменять дедовском традициям. В этом был свой резон. Летом крыша использовалась для сушки травы, яблок, абрикосов, слив. Была как бы годеканом для женщин, занимающихся в свободное от неотложных дел время чем-то легким: одна, не переставая перекидываться словами с соседками, вязала джурабы, другая вышивала носовой платок, третья штопала детские носки… Сидеть без дела и пустословить считалось неприличным».
Что будет с дагестанцами, Магомед-Расул, если они забудут это? Я, русская жительница республики, пропитанная озоном любимого Каспия и специфическим вкусом солнечно-золотой хурмы, спрашиваю об этом вполне искренне, потому что нет людей бесталанных. Каждый – талантлив! Поэтому перед теми, кто владеет пером и словом, стоит задача – пробудить и развить прекрасные качества души в людях. А как мы справляемся с этим?
Мне захотелось снова с трепетным чувством посетить Республиканский краеведческий музей им. А. Тахо-Годи, охраняемый двумя нестреляющими пушками времен национально-освободительного движения под предводительством Шамиля, и окунуться в первозданность истории прошлого, а значит, истинного в жизни дагестанцев. А теперь что? Насмотрелись по телевидению, в кино, в магазинах западных образцов в еде, одежде, в мыслях, в делах, в семейных отношениях, на службе, в любви, в воспитании детей, и вышел – один порок! А суть-то – она как была испытана Кавказом, так и остается неизменной. На чистоте, мудрости народа нувориши долго не продержатся. В Дагестане есть намус. Именно поэтому здесь рождается и живет известная миру историческая элита ученых, поэтов, философов, целителей, государственных деятелей. Они здесь говорят на языках своих родных народов – аварском, ногайском, цахурском, русском.
Жаль, что Баракат, герой повести, запутался в поисках ответа: так яшмовый путь оплел его, не пускает. К гибели и извращению морали привело нарушение логического хода событий в мире, не участие многих исторически успешных команд.
Придет малахитовый век, востребовав красоту, науки и искусства, просвещение, здравоохранение и многое другое, что было зря разрушено. Обязательно придет! Не может быть, чтобы Магомед-Расул этого не знал. Ведь так же, как и сегодня, река жизни текла сотни и тысячи лет назад и будет течь еще не одну тысячу. И мир будет существовать, пока она течет, ибо все живое происходит от воды. Люди же – одни уходят в мир иной, другие рождаются… Впрочем, как знать. Говорят ведь: «Добрый человек надежнее каменного моста…».
Не может быть, чтобы многое из того, о чем пишет Магомед-Расул, а в данном случае это все еще по-прежнему несопоставимый уровень жизни в городе и в селе, не пережил он сам, относясь с трепетом даже «к муравьям – этим вечным труженикам, не переставая удивляться их чувству коллективизма и силе воли, организованности и целеустремленности…» Понятно, что жизнь молодых людей, которые из селения переезжают в столицу, не всегда соответствует определенной человеку мере – то ли по рождению, то ли по представлению, то ли по воспитанию. Соблазны города, свобода, «легкие» деньги порождают проблему взаимоотношений отцов и детей, а в конечном счете – проблему семьи и рода: рождаются дети, которые не хотят признавать своих родителей, рассматривая и свою жизнь только как удовольствие, наслаждение, обогащение по принципу: «Другие имеют, и я хочу». С кого ж пример брать? Для других жизнь – это дар божий, который нельзя осуществить, не зная меры, будучи людьми без совести. Поэтому они о совести и напоминают. За годы перемен в России, к сожалению, появилось много барствующей, вельможной «элиты». И как замечательно, что народный писатель, обеспокоенный горестями народа, обратил внимание на эту проблему всерьез. Ложь и правда, любовь и ненависть, компромисс и бескомпромиссность развели в разные стороны двух одноклассников Бараката и Айбалу, любивших друг друга первой любовью, сделали зачем-то их жизни несовместимыми.
Айбала для Бараката осталась недосягаемым светочем, к которому он стремится, не смотря на то, что женат, как к свету далекой звезды. А для Айбалы Баракат – слабый человек, скатившийся вниз по скользкой дорожке наслаждений, хотя умеет заработать деньги, не альфонс.
Дурное влияние, невоспитанность, как пороки, были всегда. Насколько они опасны для молодежи в наши дни? Общество не зря придумывает защиту от циничной безнравственности, становясь глухим, неотзывчивым к ней. Реальность взрастила потребителей, но качество их сегодня несколько иное, чем в СССР: тогда хоть все трудились, и никто никого не эксплуатировал. Ранняя информированность, осведомленность обо всем, причем дешевого пошиба, разлагающе действуют на душу молодого, не сформировавшегося человека, не дают правильно сформироваться его внутренней культуре. Ожидание любви в награду за страдание – ошибочная иллюзия, за которую общество может и побить. Чтобы меньше было опасности для молодежи, необходимо активное возвращение страны к чистым истокам. Это поможет разбить круг порочности, безнравственности, потому что нет ничего для человека важнее и ответственнее, чем семья и рождение детей, их доброе, правильное воспитание и умение «быть счастливым счастьем другого». Писатель с твердым упорством взывает к чести: «Какие родители хотят, чтобы их дети стали ворами, бандитами, убийцами? Да и сами воры, бандиты, убийцы разве желают, чтобы дети повторили их судьбу? Вряд ли! Что творится с детьми в наше время, почему такая метаморфоза с ними происходит, один Аллах знает!».
Во все времена у всех народов женщина – это прежде всего дочь, мать, жена, сестра, она же хранительница домашнего очага. И чем бы женщина ни занималась вне дома – бизнесом, творчеством, лечила или учила детей, о домашнем очаге ей приходится помнить в первую очередь, как и мужчине. Рваться в свободное времяпрепровождение – это не свойство, не характерная черта населения Дагестана. Много дел в стране, и скоро придется, засучив рукава, приниматься за них всем миром и всем народом. «Воспитывать девочку – это воспитывать само общество, потому что оно исходит из семьи, где душою – женщина». Хорошая писательская мысль. Восславим женщину-мать! То же самое можно сказать и о воспитании мальчика, потому что он – защитник Отечества! Поэтому Магомед-Расул очень обеспокоен тем, нужны ли обществу безвольные ротозеи – мужчины и по-мужски дерзкие, хваткие, а порой и наглые женщины, которые ради карьеры способны разрушить свою семью и другие. Или город все-таки сумеет что-то осознать и дать обществу более благонадежные образцы?
В повести все к месту: и волнующий рассказ об охотнике Али и медведице, о космонавте Армстронге, об устаре-каменщике Шахмардане, отце Бараката, о яблоне, дающей силы Баракату, болеющей вместе с ним и выздоравливающей, о платке – подарке старой женщины.
Если б нашелся режиссер, который бы снял фильм по повести Магомед-Расула «Что с нами будет?», равный по нравственной силе фильму «Тучи покидают небо», тогда общество быстрее нашло бы вакцину против лжи и пошлости, разврата и неверности и других пороков, терзающих его. От этого зеркало самопознания нисколько б не покривело.
Я не верю ни в компьютеризацию и ни в какие нанотехнологии, пока не будут преодолены и разрушены стандарты невежества и методика обмана вместе с бьющей по глазам системой воровства и гибели ни в чем неповинных людей. Что ж мы уподобляемся тем, кто, наломав дров по всей усадьбе, прибирается только у своего порога? Пора, пора проснуться!
Последние новости
