Разговаривать с Татьяной легко, она очень хороший собеседник, улыбчива, весела: «Ты спрашиваешь, почему я в театр пришла. Даже сама не знаю… Не сказать, чтобы актрисой мечтала стать с пелёнок или хотела быть похожей на Мэрилин Монро, нет, как-то сама взяла и пошла в театр вместе с подругой…»
Городок Орехово-Зуево, как и все подмосковные города, покрытые тенью гигантского мегаполиса, был сер и скучен. Пятнадцатилетняя Танечка Рассохина приехала сюда учиться в местное профтехучилище вместе с группой таких же молоденьких махачкалинских девчонок, которые готовили себя для работы в швейном производстве. В обшарпанном стареньком общежитии по вечерам занять себя было нечем, в городе пойти тоже некуда. Как-то проходя мимо местного городского театра, Таня увидела обтрёпанный листок бумаги на стене «Театр объявляет набор в группу вспомогательного состава. Приглашаются юноши и девушки не старше двадцати семи лет». «А что, это идея», – мелькнула мысль в голове Татьяны. Вечером она как бы между прочим предложила своей подруге сходить в местный театр и показаться главному режиссёру, мол, всё равно делать нечего, а тут какое-то развлечение. Подруга согласилась. На следующий день они уже были в кабинете главного режиссёра. Он пронизывающе и недоверчиво посмотрел на смущённую Таню и сказал: «Ну что ж, если желаете стать актрисой, выйдите из кабинета, а потом зайдите и напугайте нас». Таня вышла, а режиссёр остался разговаривать с её подругой, которая почему-то понравилась ему больше. В Таниной голове лихорадочно носились мысли: «Что же придумать?.. Может быть, сказать, что началась война?! Да нет, глупость какая!.. А, может, обвалился потолок?.. А, может быть, наводнение?! Господи, что за чушь!..» Пока Таня под дверью мучительно думала, чем можно напугать главного режиссёра, он уже забыл о ней и увлечённо рассказывал ее подруге о высоком назначении театрального искусства, о его миссии нести в народ разумное, доброе, вечное… Как всегда такое бывает, на самом интересном месте распахнулась дверь и в кабинет влетела перепуганная девочка с круглыми от ужаса глазами. «Пожар! Пожар! Пожар!» – кричала она, размахивая руками. Главный режиссёр подпрыгнул на стуле от неожиданности и уронил на пол настольную лампу со стола. «О, господи, – сказал он, хватаясь за сердце, – я уже, честно говоря, и забыл про вас… Ну да, конечно, вы всё сделали верно, я беру вас в театр».
– Как я, молоденькая девчонка, не зная системы Станиславского, могла так испугать режиссёра? – рассуждает вслух Татьяна в своей гримуборной, где я преспокойненько потягиваю чай из её чашки и ем её же шоколадные конфеты. – Я ведь тогда разложила всё по полочкам, стала вспоминать, как это было в настоящей жизни. Наверное, интуиция…
– Вся актёрская профессия держится на интуиции, – парирую я.
– Ну, не скажи, – отрезает Татьяна, – я всю жизнь живу с ощущением, что мне не хватает знаний, наверное, поэтому опять пошла учиться. Я считаю, лучше не делать ничего, чем делать плохо.
«НЕ ОШИБАЕТСЯ ТОТ, КТО НЕ ДЕЛАЕТ НИКАКИХ ШАГОВ…»
Да, да, теперь Татьяна вдобавок к актёрской профессии стала ещё и дипломированным психологом. Но это сейчас, а тогда, вернувшись из Орехово-Зуево в Дагестан, она, уже заражённая театральной бациллой, сразу же пошла в народный театр в своём родном Каспийске, который располагался в Доме культуры от завода «Дагдизель». Руководитель народного театра Валерий Иванович Капранов был человеком большим не только в плане роста, но и в плане интеллектуального багажа и житейской мудрости. Когда он заметил, что в зале в течение уже нескольких дней на его репетициях сидит хрупкая девочка с огромными глазами, он повернулся к ней и неожиданно спросил: «Ну что, будете у нас заниматься?» «Конечно, буду!» – ответила Татьяна, сияя от счастья.
Первая роль была не в спектакле, а в одной из концертных миниатюр, причём роль была пластическая, и слов говорить было не надо, но страх выйти перед публикой один на один был настолько велик, что маленькая Таня не могла двинуться с места, прячась за кулисами. Валерий Иванович подошёл сзади и по-отечески потрепал её по голове. «Я не могу!» – выдавила из себя Таня, холодея от ужаса. «Можешь! Ты должна!» – Капранов схватил её за плечи, оторвал от земли и встряхнул…
– Это было, как в кошмарном сне, – вспоминает Татьяна. – Я смотрела поверх голов и видела только некую бесформенную массу людей: всё слилось в одно большое пятно, которое шевелилось и шепталось…
– Это было твоим крещением, – шучу я, потягивая уже остывший чай.
– Наверное, – смеётся она. – Хотя потом был похожий случай на новогодней ёлке, но это испытание я уже выдержала с честью.
Каждый Новый год на центральной площади Каспийска возле городской ёлки Дед Мороз и Снегурочка развлекали публику. Как правило, это были актёры из народного театра под руководством Капранова. Тот год тоже не стал исключением, и роль Снегурочки доверили совсем юной пятнадцатилетней Тане. «Не бойся, – успокаивал её Валерий Иванович, – с тобой будет опытный Дед Мороз, у него за плечами этих ёлок, как шишек в лесу». Парень около тридцати лет возрастом, действительно, выглядел разухабисто и самонадеянно, типа, не дрейфь, со мной не пропадёшь. Таня успокоилась и согласилась. Потом за несколько часов до Нового года они в новогодних костюмах вышли на дощатый помост на городской площади. Прочитали в микрофон поздравления по бумажке, а затем случилось ужасное!.. «Многоопытный» Дед Мороз словно проглотил язык: дальше нужно было импровизировать, а Дед Мороз явно не умел этого делать, и с ним приключилась «сценическая кома».
– В общем, я спустилась с помоста и ринулась в толпу, как партизан на немецкие танки, – со смехом вспоминает Татьяна. – Я шутила, пела частушки под гармошку, танцевала, водила хороводы – всё было как во сне и с большим адреналином в крови. Кстати, там я получила свои первые в жизни заработанные деньги. Театром заработала!
Таня задумалась на мгновение, словно что-то подытоживая в своём рассказе:
– Мне очень нравилась атмосфера в народном театре, такая уютная, семейная и тёплая, все старались тебе помочь, даже старший по возрасту актёр мог спросить у тебя совета, хотя там тоже были свои народные и заслуженные артисты. В профессиональном театре всё намного жёстче, люди более закрытые что ли, более осторожные.
На одной из афиш после премьерного спектакля руководитель народного театра Капранов написал Тане поздравление и дописал: «Не ошибается тот, кто не делает никаких шагов. Ты свой шаг уже сделала. Вперёд – дерзай дальше!»
«ТАКИЕ АКТРИСЫ, КАК ВЫ, НАМ ОЧЕНЬ НУЖНЫ!»
В Русском театре Махачкалы в то время не хватало молодых актёров, а молва про народный театр Каспийска шла по всей республике, его руководителя приглашали даже на постановки в профессиональные театры. И вот тогдашний руководитель Русского театра Эдуард Павлович Асланов решил обратиться в народный театр за помощью в пополнении молодых кадров.
К тому времени за плечами актрисы Тани Рассохиной была масса ролей и в спектаклях для детей, и во взрослом репертуаре. Именно она и ещё четверо молодых ребят из народного театра были отправлены в Русский театр для просмотра или, как сейчас говорят, на кастинг. Они показали отрывок из спектакля «Лакейские игры» Эмиля Брагинского. Ребят взяли сразу, а девочкам сказали, что они пока не нужны. «Впрочем, – добавил Асланов, – вас могут взять в кукольный театр, я договорюсь». Девочки наотрез отказались. Нисколько не расстроившись, Таня продолжала ходить в народный театр и уже забыла о своём неудачном кастинге, как вдруг ей передают, что её срочно хочет видеть второй режиссёр Русского театра Козловский. «Вы ведь сказали, девушки вам пока не нужны», – недоумённо сказала Таня прямо с порога. «Нет, нет, – запротестовал режиссёр, – такие актрисы как вы нам очень нужны!» Он достал из стола пачку листов: «Вот ваша роль, можете идти на репетицию». – «А как же документы, трудовая книжка?» – «Принесёте потом, когда вам будет удобно. Всё, идите работать».
– Вот так и началась моя жизнь в Русском театре, – говорит Татьяна. – Как будто всю жизнь здесь работала.
Это был 1993 год. Вскоре в театр пришёл работать режиссёром Скандарбек Тулпаров. Он решил взяться за обучение молодых актёров и организовал актёрскую студию при театре, где обучали сценической речи, сценическому движению, актёрскому мастерству, вокалу, танцу, то есть всему, что может профессионально помочь актёру на сцене. Правда, предыстория возникновения этой студии была чуть ли не анекдотичной: сначала Тулпаров договорился с махачкалинским училищем культуры, чтобы на актёрский факультет взяли его молодых актёров. Правда, там была небольшая оговорка, мол, актёры работают в профессиональном театре, активно заняты в репертуаре, поэтому педагоги должны закрывать глаза на вынужденные прогулы. Терпения у педагогов хватило на три месяца, вскоре все «горе-студенты» были отчислены за прогулы. Таня Рассохина со слезами на глазах пошла к Тулпарову, и, видимо, тогда у главного режиссёра и возникла идея о необходимости театральной студии.
«Хороший партнёр – это абсолютное доверие и импровизация в дуэте…»
В 1995 году, как такое часто бывает с хорошенькими девушками, Таня влюбилась и вышла замуж. Муж был родом из Астрахани, поэтому пришлось уезжать из Дагестана на новое место. Без театра Таня себя уже никак не мыслила, поэтому сразу же отправилась в Астраханский Театр юного зрителя. Вскоре она стала там работать. Ритм здесь был более напряжённый, чем в Русском театре, спектакли игрались практически каждый день. За три года работы в ТЮЗе Таня Рассохина сыграла более чем в тридцати спектаклях! Это «Дамы и гусары» А. Фредро, «Кот Леопольд», «Золотой цыплёнок», «Левша» по Лескову и множество других ролей.
– Астраханский ТЮЗ многое мне дал в плане понимания профессии, – говорит Татьяна. – Была там одна роль, которая у меня никак не получалась…
– Не получалась? – я гримасничаю, и делаю удивлённое лицо. – Неужели у тебя что-то не получалось?!
– Представь себе, – парирует Таня. – Нужно было играть Марфушу в спектакле «Морозко». Ну, помнишь, та, которая ленивая, грубая, всё время жуёт что-то… Не могла я в себе тогда найти точек соприкосновения с этим образом, хотела уже подойти к режиссёру и отказаться от роли. Потом на репетиции стала перелезать через сундук, неловко так перелезала, еле ноги перекидывала… И вдруг чувствую – оно! Кажется, ухватила! Вот так от этого перелезания через сундук я и размотала весь клубочек роли. Валерий Яковлевич Александрушкин, второй режиссёр ТЮЗа, меня похвалил при всех. Говорит, учитесь, вот так нужно работать! Мне даже неудобно стало.
Через три года Таня Рассохина вернулась в Махачкалу с огромным актёрским багажом и активно включилась в жизнь Русского театра. Главный режиссёр Тулпаров с удовольствием взял обратно свою воспитанницу. Огромное количество ролей будет потом сыграно уже в Русском театре, это и «Дядя Ваня» А. Чехова, «Женитьба Бальзаминова» А. Островского, «Женитьба Фигаро» П. Бомарше. Кроме классики много современной драматургии, насыщенный репертуар в детских спектаклях, что ни говори, но амплуа травести обязывает.
– Знаешь, у меня в Астраханском ТЮЗе была классная подруга, тоже травести, – вспоминает немного с грустью Татьяна. – Марина Захарова. Очень хорошая актриса, я у неё многому научилась… И вот именно с ней я поняла, что такое хороший партнёр – это абсолютное доверие и импровизация в дуэте. Когда роль льётся единым потоком и ты с партнёром как единое целое.
– Скажи честно, – задаю я коварный для актрисы вопрос, – тебе хотелось бы сыграть кого-нибудь из Шекспира! Ну там, Офелию, Корделию…
– Ты можешь смеяться, – тут же отвечает она, – но больше всего я хотела бы сыграть Маленького принца Антуана Экзюпери. Почему-то он мне очень дорог и близок моей душе…
Вот такая она актриса Татьяна Рассохина, в чём-то парадоксальная, где-то прямолинейная, где-то наивная и трогательная, как ребёнок, а порой бесстрашная и отважная до геройства! Пожелаем актрисе долгой творческой жизни и исполнения всех желаний!
