– Рашид, ты с детства занимался разными видами спорта. Чем именно увлекался и в чем достиг наибольших успехов?
– Первым, чем я начал заниматься еще с раннего детства, было каратэ. Мне тогда было 6-7 лет. Каратэ нам преподавали прямо в спортзале поселковой школы в Красноармейске. Когда мне исполнилось 12, братья записали меня в секцию бокса. У меня было два тренера: Малыхин Игорь Иванович и Курбанов Курбан Джамалудинович. Боксом я занимался лет пять, участвовал в чемпионатах Махачкалы, Дагестана. Когда повредил плечо, оставил спорт на полтора года.
Затем, уехав в армию (в Вологодскую область, город Вологду), я начал заниматься рукопашным боем: мне предложили, и я согласился. Участвовал в чемпионате России, чемпионатах Вологодской области, где завоевывал призовые места. Но после демобилизации, получилось так, что я опять оставил спорт. То есть, не считая карьеры в UFC и ММА, рукопашный бой был самым успешным для меня.
– С 2008 года ты тренировался в клубе «Горец» под руководством Мусаила Алаудинова, трагически погибшего в 2013 году (в ночь на 9 июля автомобиль, которым управлял Алаудинов был обстрелян на автодороге Махачкала — Каспийск. – Прим. «МИ»). Какую роль Алаудинов сыграл в твоей жизни?
– С ним меня познакомил мой брат Али. В 2009 году начался официальный чемпионат России по М-1, на который покойный Мусаил проводил отбор. И он предложил мне выступить там.
Можно сказать, ключевую роль в моей карьере сыграл именно он, он направил меня в ММА, и после его ухода из жизни мне стало сложнее…
– После гибели Алаудинова в твоей карьере наступил перерыв, продолжавшийся около года. С чем это было связано?
– Еще при жизни Алаудинова у меня были большие перерывы. За три года я провел всего три боя. Это было связано с тем, что сама организация (М-1) редко предлагала бои. До гибели Мусаил договаривался о том, что после защиты пояса М-1 я перейду в UFC, но после той трагедии все это как-то затянулось. Именно с этим был связан перерыв.
– В 2013 году стало известно, что ты продолжишь свою карьеру в сильнейшей бойцовской лиге мира – UFC. Как состоялся переход? Кто участвовал в переговорах?
– Мусаил Алаудинов и Сэм Кардэн. Кардэн был моим менеджером. Созвонившись с боссами UFC, они договорились о моем переходе.
– Как и где ты готовился к своему крайнему бою против бразильца Гилберта Бернса?
– Во Флориде и Майами, в клубе American Top Team (американский клуб бойцов смешанного стиля. – Прим. «МИ»).
– Насколько нам известно, ты тренируешься в США и в России. Чем отличается тренировочный процесс в двух странах?
– Честно говоря, разницы почти никакой. И там, и тут я провожу по три тренировки в день. Просто если ты дерешься в Штатах, то лучше готовиться там. Единственное, что мне нравится в США, – там тебя ничего не отвлекает, нет никакой суеты, ты полностью погружен в тренировочный процесс. В общем, мне хорошо и там, и тут.
– Три последних боя ты провел против бразильцев. Все они закончились твоей победой. Тебя даже называют «убийцей» бразильцев. У тебя есть какой-то особый настрой против бразильских бойцов?
– Конечно, нет (улыбается). Я дерусь с бойцами, которых мне предлагают. Мой крайний бой изначально должен был состояться в Штатах, но так как был месяц Рамазан, и мне нужно было держать пост, я отказался.
А когда они предложили мне бой уже в Бразилии против Бернса, мне пришлось согласиться, несмотря на то, что я не хотел драться там – отказываться во второй раз было неудобно.
ЭТО СПОРТ, И МОЕГО ДОСТОИНСТВА ОН НЕ ЗАДЕВАЕТ…
– Единственное поражение в профессиональной карьере ты потерпел от земляка Магомедрасула Хасбулаева. Чего, на твой взгляд, тебе не хватило для победы?
– Все просто (улыбаясь) – на тот момент он был лучше меня.
– А если бы вы сошлись сейчас? Стремишься ли ты к реваншу?
– Не могу говорить заранее. В бою может случиться что угодно. Да и к реваншу я не стремлюсь. Мои проигрыши меня не напрягают, потому что я понимаю, что победы без поражения не бывает, и с этим нужно смириться. Это спорт, и моего достоинства он не задевает.
– Ты производишь впечатление крайне спокойного и рассудительного бойца с «холодной» головой. В жизни ты такой же?
– Конечно, в жизни я не идеален. Зрители видят меня только в течение 15-ти минут. Да, на ринге я стараюсь сохранять хладнокровие. Все мы люди, и иногда приходится выходить из себя. Но я всегда стараюсь сглаживать конфликты, даже если меня кто-то пытается задеть.
– 26 ноября в Москве ты вместе с Хабибом Нурмагомедовым и Рори Макдональдом будешь давать мастер-класс по смешанным единоборствам. Чему бы ты хотел научить тех, кто на него придет?
– Конечно, за один день многому не научишься, но я покажу все, что умею. А желающие уже выберут, что им подойдет больше всего, ведь кроме меня там будут Хабиб и Рори. Думаю, им будет интереснее посмотреть на них.
– Когда и с кем состоится твой следующий бой? С кем бы ты хотел встретиться?
– Нет определенного бойца, с которым я хотел бы подраться. Выйду с тем, кого предложат. Пока еще неизвестно, когда состоится следующий бой, но я ориентируюсь на апрель следующего года.
– Ты выступаешь в одном дивизионе с Рустамом Хабиловым и Хабибом Нурмагомедовым. Если боссы UFC предложат тебе провести поединок против одного из них, примешь ли ты этот бой?
– Не думаю, что до этого дойдет, в UFC столько бойцов, да и потом, эти ребята далеко впереди меня, они дерутся давно. Конечно, мне не хотелось бы драться со своими земляками.
– В последний раз вместе с тобой на турнире UFC Fight Nights 77 дрался наш земляк Гасан Умалатов. Как ты считаешь, почему он проиграл?
– Я немного опоздал на турнир и посмотрел только третий раунд. И знаете, я думал, что победу одержал именно Гасан. Я не знал, как он провел первый и второй раунды, но третий он бесспорно выиграл.
Мы с ним даже не успели восстановиться после «весогонки». Также сказалась травма спины, которую он получил во время одной из тренировок. У него в какой-то момент отказали ноги, он пролежал дней десять, и все думали, что он снимется с боя. Но после всего случившегося он психологически собрался и вышел на поединок. Я считаю, что этот бой он не проиграл. Если бы судьи знали, что с ним было до поединка, думаю, они бы отдали победу Гасану.
– Твоя цель в UFC? Какие задачи ставишь?
– Я просто плыву по течению. Благодарен тому, что дает Всевышний. Как я могу ставить цели, если не знаю, что со мной случится завтра, или выйду ли я на следующий бой?
– 29 ноября тебе исполнится 31 год. Это солидный возраст для бойца. В каком возрасте ты планируешь завершить карьеру?
– Закончу тогда, когда перестанут давать бои (улыбается).
В ЛЮБОЙ СИТУАЦИИ ВАЖНО ОСТАВАТЬСЯ САМИМ СОБОЙ…
– UFC – это шоу. И многие бойцы ведут себя соответственно: делают громкие заявления, дерутся на взвешивании, красочно обставляют свой выход на октагон. Это сказывается и на их гонорарах. Но ты спокойно выходишь, побеждаешь и с таким же невозмутимым лицом уходишь. Что тебе говорят по этому поводу промоутеры? Разве они не требуют от тебя вести себя так же эпатажно, как и все?
– Конечно, требуют. Они хотят, чтобы я делал громкие заявления на камеру, проявлял агрессию. Но я думаю, в любой ситуации нужно быть самим собой, и я не смогу делать то, что мне не свойственно. Говоря о гонорарах, мне хватает того, что мне дают.
Но я ни в коем случае не хочу критиковать тех, кто ведет себя эпатажно, потому что это их заработок и каждый зарабатывает так, как может. Ни про одного бойца не могу сказать, что он плохой человек. В жизни все они простые. Просто октагон – это их хлеб.
– Экспертам казалось, что свой крайний бой против Гилберта Бернса ты мог закончить досрочно. Почему ты не стал добивать бразильца во втором раунде? Почему он плакал?
– Он плакал не потому, что проиграл. Люди, даже выигрывая, плачут. Просто ему стало обидно, он был настроен только на победу, тем более в родных стенах.
Добивать я его не стал, потому что не хотел рисковать. Были моменты, когда он затаскивал меня в партер (напомним, Гилберт Бернс является трехкратным чемпионом мира по джиу-джитсу. – Прим. авт.), а я чувствовал небольшую усталость, в отличие от Бернса, который очень быстро восстанавливался после ударов. И были моменты в концовках раунда, где он пытался сделать тейкдаун, заработать очки в то время, когда я уставал. И тут я подумал, что лучше не торопиться, а довести бой до логического завершения.
– Ты заметил, что Бернс очень быстро восстанавливался после ударов, да и смотрелся в бою он немного мощнее. Даже высказывались подозрения о том, что в Бразилии бойцы употребляют допинг. Как думаешь, правдивы ли эти слухи? Проходил ли на пару с бразильцем допинг-тест?
– Да, я многое слышал об этом. Но сам говорить об этом не хочу, потому что не располагаю такой информацией. Могу только сказать, что допинг-тест лично у меня не брали, и это не есть хорошо. А за Бернса я ничего не знаю. В конце концов, это уже не имеет значения (улыбается).
– Есть ли у тебя желание последовать примеру своих коллег Али Багаутинова (член Общественной палаты РД. – Прим. «МИ») и Абдусалама Гадисова (депутат Махачкалинского городского Собрания. – Прим. «МИ»), начав политическую карьеру?
– Честно говоря, никаких предложений не поступало, но и желанием я не горю.
– А если бы поступило предложение?
– Я бы подумал. Политик чист до поры до времени, а дальше соблазн делает свое дело (улыбается).
