Экс-ректор Медакадемии рассказал о том, кто стоял за его отставкой
С 1998 по 2013 год Дагестанскую медицинскую академию (ныне Дагестанский медицинский университет), возглавлял экс-депутат Народного Собрания РД Абдурахман Османов.
В 2015 году суд признал его виновным по одному из эпизодов, связанных с коррупцией.
Кто стоит за преследованием экс-ректора и насколько достоверны предъявленные ему обвинения, Османов рассказал корреспонденту «МИ».
Немного предыстории. В октябре 2013 года Абдурахман Османов был дисквалифицирован судом по иску прокуратуры на шесть месяцев (дисквалификация заключается в лишении физического лица права замещать должности государственной гражданской и муниципальной службы. – Прим. «МИ»). Основанием послужило постановление прокуратуры о возбуждении административного дела по статье «Нарушение требований к ведению образовательной деятельности и организации образовательного процесса». По версии прокуратуры, вуз не имел права выдавать документы государственного образца по образовательным программам среднего профессионального образования.
В сентябре 2014 года Следственный комитет РД завершил расследование уголовного дела в отношении Османова. Ему предъявили обвинение по статьям УК РФ: «Мошенничество, совершенное с использованием служебного положения», «Злоупотребление должностными полномочиями» и «Служебный подлог».
По версии следствия, Османов присвоил в 2011-2013 годах 400 тысяч рублей бюджетных средств, выезжая по личной надобности в другие регионы страны и за рубеж. При этом поездки якобы оформлялись как командировки по делам вуза.
Обвинение попросило суд приговорить Османова к пяти годам лишения свободы. Состоявшийся в 2015 году суд признал бывшего ректора виновным только по одному из предъявленных обвинений. Вердикт суда – сто тысяч рублей штрафа и освобождение от наказания по амнистии к 70-летию Победы.
– Абдурахман Османович, почему, на Ваш взгляд, были приняты такие жесткие меры вплоть до отстранения руководства вузом?
– Я руководил вузом более 15 лет, и за это время получал только награды, ни одного замечания от федеральных и республиканских властей в отношении меня не было.
По версии проверяющих органов, на тот момент у медицинского колледжа при вузе якобы не было аккредитации. Но аккредитация не влияет на выдачу дипломов! Она влияет на ряд статусных положений самих студентов, к примеру, перестает действовать отсрочка от армии.
24 апреля 2014 года на сессии Народного Собрания РД я задал вопрос мировому судье Нуржаган Дадаевой, почему она вынесла решение о дисквалификации с должности ректора без моего участия и адвоката. Также поинтересовался, почему она не применила другую часть статьи, связанную со штрафом, а не дисквалификацией? Вразумительного ответа не последовало, потому что это был заказ.
(На сессии Народного Собрания депутаты не проголосовали за продление полномочий мировому судье Нуржаган Дадаевой, несмотря на то, что голосование проходило дважды. Дадаеву депутаты утвердили только через 2 месяца. – Прим. «МИ»).
Моя дисквалификация – это чистой воды заказное дело. Во что бы то ни стало надо было освободить место ректора.
– А по уголовному делу, где Вам инкриминировалось присвоение 400 тысяч рублей бюджетных средств?
– Следователь взял отчеты о моих командировках с 2011 по 2013 год и суммировал расходы. Получилось 400 тысяч рублей, и все командировки посчитали незаконными.
Приведу такой пример. С 14 по 20 февраля 2011 года я был в командировке в Риме в составе делегации 28 ректоров российских вузов. Поездка проходила в рамках визита Президента РФ Дмитрия Медведева
и была посвящена году России в Италии. Все законно оформленные командировочные удостоверения и приказы имеются. Есть документы, подтверждающие мое выступление с научными докладами перед учеными Рима. Скажите, есть хоть один ректор в России, которого судили за командировки.
Предъявляли обвинения по поводу поездки на скаковые соревнования. Меня официально пригласил Президент Туркменистана, потому что в 2007 году мой жеребец выиграл скачки на призы Президента России. Поездка совпала с командировкой в Москву, где у своего руководства я получил разрешение на выезд за границу. Из Москвы в Ашхабад и обратно всем гостям расходы оплатила принимающая сторона. Где хищение бюджетных денег?
Следователь в своем отчете написал, что я из Ашхабада поехал в Монголию. Там работал мой друг – Герой России Магомед Гимбатов, он действительно меня приглашал, но никуда я не ездил.
Еще посетил 75-летний юбилей Ставропольской медакадемии, где были все ректоры юга России. Из Ставрополя поехал на юбилей культурного центра «Дагестан» в Кисловодске. Меня пригласили, как ректора и депутата Народного Собрания, принять участие и помочь в организации художественной самодеятельности. Хотя не только я, но и Правительство республики и министерство культуры должны заниматься этими вопросами.
– Много разговоров ходит о том, что в Медакадемии практически было невозможно сдать экзамен без взяток преподавателям…
– Я был инициатором того, чтобы компьютеризировать экзамены. После этого 80% студентов сдавали экзамены с первого захода. Несдавших отчислял, хотя, чтобы отчислить хоть одного студента в Дагестане, надо приложить героические усилия.
В июле 2013 года при поддержке ОМОНа в масках в Медакадемии провели «спецоперацию» по изъятию более ста компьютеров, аргументировав эти действия имеющейся информацией о якобы использовании нелицензионного программного обеспечения.
24 октября 2013 года истек срок моего контракта, и недоброжелатели сумели добиться, чтобы его не продлили. После этого в академии до выборов нового ректора два с половиной года творился бардак.
За это время практически не было отчислений, и наблюдалась почти стопроцентная успеваемость – с теми же преподавателями и студентами. Тогда и пошла «торговля» зачетами и экзаменами.
Когда я уходил, оставил утвержденное штатное расписание. В августе 2014 года по отчетам в вузе появилось около ста лишних преподавателей. Это преподносилось как успехи, хотя по производственной необходимости могли принять только двух-трех человек.
– Кому и для чего нужно было Вас преследовать?
– Должность ректора нужна была. Официально мой срок заканчивался в октябре 2013 года. В Москве я консультировался с министром здравоохранения РФ Вероникой Скворцовой и работниками курирующего департамента. Там сказали: к вам никаких вопросов нет, надо еще один срок поработать. Попросили обговорить вопрос с Главой республики. Меня принял Магомедсалам Магомедов. Я ему сказал: «Если вы хотите видеть другого человека в должности ректора, я оставлю эту должность».
«Других вариантов у нас пока нет», – сказал Магомедов, попросил работать дальше и провести выборы в соответствии с законом.
Подали документы три претендента – я и два декана факультетов, все личные дела находились в Москве. В это время произошла смена власти – пришел Рамазан Абдулатипов.
– Именно с ним Вы связываете дальнейшую эскалацию обстановки вокруг поста ректора?
– Не знаю, откуда у Абдулатипова такая нелюбовь к Медакадемии и, может быть, к ректору. Еще до того, как стать главой, он практически ежегодно обращался ко мне с просьбами принять в вуз 5-6 человек. Я брал двоих-троих.
Потом его бестактное высказывание во время визита в Махачкалу министра здравоохранения РФ Скворцовой… Абдулатипов сослался на какое-то объявление в тюменской газете, где якобы было сказано: «выпускникам Дагестанской медицинской академии не обращаться». Мы искали, но так и не нашли подобного объявления.
В июле 2013-го он вызвал меня, где я ему сказал: если не востребован как ректор, скажите. При вас напишу заявление, и завтра меня на работе не будет. Он ответил: если уйдут такие, как вы, с кем мне работать?
Процесс моего преследования начался с его одобрения и согласия. Объявились желающие на пост ректора. Мне прямо говорили: напиши заявление об уходе, и тебе ничего не будет.
Я понимал, что не вечен, и когда-то придется уйти. Но хотел, чтобы вуз попал в хорошие руки. Проректоры Медакадемии – Сулейман Маммаев, Магомед Хамидов, Наби Омаров – я их продвигал. Как-то мы собрались вместе. Я сказал, что скоро, может, и сам уйду. Пожелал, чтобы при любом раскладе они друг с другом не ссорились, не обижали людей.
Сулейману Маммаеву сейчас очень нелегко в должности ректора, за время безвластия разворотили вуз. Но могло быть и хуже, если бы пришел человек со стороны, как добивалось окружение Абдулатипова. (Бывший проректор ДГМА Сулейман Маммаев утвержден в должности ректора приказом Минздрава РФ от 11 апреля 2016 года. – Прим. «МИ»).
– Немного отвлечемся от проблем вуза. Многих читателей интересует Ваше хобби – увлечение лошадьми. Откуда такой интерес?
– Я с детства мечтал иметь коня. В конце 80-х организовал крестьянско-фермерское хозяйство, на полученные в банке кредиты купил коней ахалтекинской породы.
Тогда из-за проблем с финансированием с конезавода «Дагестанский» лошадей распродавали практически за бесценок. Приобрел несколько элитных маток, начал селекционную работу. Так и возник лицензированный конный завод имени наиба Идриса. Все это было еще до того, как я стал ректором.
Когда меня начали выживать с поста ректора, не обошли «вниманием» и конезавод. Начались проверки из прокуратуры, налоговой инспекции. Тогда я решил его закрыть. Видимо, Абдулатипову и чиновникам не нужен был единственный в Дагестане лицензированный завод с элитным поголовьем.
Часть коней распродал, оставил несколько элитных экземпляров. Теперь я просто частный владелец, но мне есть чем гордиться.
В 2007 году на скачках на призы Президента России в Ростове-на-Дону присутствовали Владимир Путин, Дмитрий Медведев, ныне покойный президент Венесуэлы Уго Чавес, главы стран СНГ, первый Президент Дагестана Муху Алиев.
В упорной борьбе с туркменскими скакунами мой конь Аргамак выиграл скачки. Приятно было наблюдать, как все поздравляют Муху Гимбатовича с победой дагестанского жеребца.
А сейчас что? Конезавод «Дагестанский» Абдулатипов ликвидировал. Дагестан – единственная из республик юга России, которая не имеет своего ипподрома.
А ведь, придя во власть, со мной консультировались люди Абдулатипова на предмет создания почетного конного эскорта Главы Дагестана. Я дал необходимые расчеты на содержание одной лошади, но дальше разговоров дело не пошло.
– Чем Вы занимаетесь сейчас? Жалеете о чем-либо?
– Уйдя с поста ректора, я заведовал кафедрой хирургии факультета последипломного образования Дагмедуниверситета. Потом оставил заведование, сейчас просто профессор кафедры. Мне 67 лет, и я не жалею ни о чем. Самое главное – меня не удалось сломать.
Тимур Алиев
