ЗВЕНО В ТАРИКАТСКОЙ ЦЕПИ

«Когда мы видим человека, точно знаем, что перед нами его тело и душа, но тело мы видим, а душу нет. А между тем нет и мгновенья, в котором душа не мыслила бы и не жила соответственным ей образом. Точно также перед нами, около нас и в нас видимая природа – весь прекрасный Божий мир. Мы видим в нем везде жизнь, но не видим виновника и художника этой жизни. А между тем он есть во всякое время, на всяком месте, как душа в теле. Поэтому, глядя на этот мир, примечай везде его Создателя. Ибо как невидимая душа приводит в движение тело, так и невидимый, но совершенный Бог приводит в движение бесконечную Вселенную».
Так мудры и доступны нашим сердцам слова, исходящие из уст людей, которые настолько приблизились к своему Создателю, что им даже и верить в него не надо, потому что они точно знают, что он есть, как мы точно знаем о существовании своих земных родителей. Поэтому, находясь в единении с Богом, они непоколебимо ступают на путь, который им указывает Всевышний, и, несмотря ни на какие трудности и лишения, идут по нему, помогая нам понять истину своих деяний, призывая следовать за собой.
Один из таких приближенных Аллаха – сын дагестанского народа – славный шейх Далгат Хаджи Хаджалмахинский, который родился в 1876 году в с. Хаджалмахи Левашинского района в семье алимов и арабистов. С детства Далгата обучали исламским ценностям и культуре, прививали любовь к Аллаху. Большую часть времени он проводил в мечети и медресе, обучаясь знаниям ислама. Однажды когда односельчане собирались в Турцию к шейху Шарапутдину, Далгат, несмотря на свой детский возраст, настойчиво потребовал, чтобы его взяли с собой. Когда паломники наконец-то добрались до устаза и вошли в его дом, он, увидев маленького Далгата, с удивлением сказал: «Какой крепкий малыш, ведь даже не каждый взрослый может проделать такой длинный путь пешком из Дагестана в Турцию». На вопрос шейха Шарапутдина, откуда он и как его зовут, малец четко дал ответ, что он Далгат из Хаджалмахи. Шарапутдин, похлопав его по плечу, произнес, что он не сомневался в этом, ведь именно в Хаджалмахи живут такие смельчаки, оно так и переводится «село храбрецов».
В Турции у шейха Шарапутдина Далгат не хотел общаться с детьми, а постоянно находился среди взрослых. А когда устаз спрашивал, не скучно ли ему среди них, то Далгат отвечал, что он узнает много интересного из их бесед. Когда Далгат подрос, джамаат села и алимы решили назначить его имамом Хаджалмахинской джума-мечети. И хотя времена в Дагестане были неблагоприятными относительно религии, он, не задумываясь, согласился. Религиозных деятелей притесняли настолько сильно, что многие алимы и шейхи уезжали за границу, чтобы продолжать свое дело, многих расстреляли, а многих просто сломали духовно. Далгата же не расстреляли, не сломили его дух и не смогли заставить покинуть Родину и свой народ, который так сильно нуждался в духовной поддержке.
Далгат Хаджи никогда не возносил себя выше других, хотя имел обширные знания. От других его отличали большая скромность и богобоязненность. Каждый раз, совершая хадж со своими спутниками, Далгат Хаджи на обратном пути заезжал в Турцию в селение Алмало к своему устазу Шарапутдину, шейху из Кикуни. В один из таких приездов шейх, как всегда, обрадовался и, встретив его с почестями, попросил остаться погостить у него в Алмало несколько месяцев. Далгат Хаджи, в свою очередь, извинившись перед устазом, отказал ему в просьбе, так как много неладного творилось в Дагестане, и он очень переживал за людей, оставшихся там. Шейх Шарапутдин, укладывая Далгата спать, успокоил его.
Сам же Шарапутдин всю ночь не спал и о чем-то думал. На следующий день, когда Далгат Хаджи собирался в обратный путь, шейх Шарапутдин попросил его задержаться и в мечети после пятничного намаза прилюдно дал ему изну, отметив ее своей гербовой печатью, Далгат был приятно удивлен, но природная скромность не позволила вымолвить слово. Он считал, что меньше всех заслуживает такого почета. На что шейх Шарапутдин сказал: «Многие люди, достигшие совершенства, стремятся отгородиться от всех остальных. Но цель рождения на земле состоит не в этом. Она заключается в том, чтобы обрести совершенство, которое внутри человека, и помочь раскрыться другим. Именно такого совершенства ты и достиг, мой дорогой. Когда вчера ты говорил, в каких тяжелых условиях живет твой народ, твои глаза были полны скорби и печали, и еще я чувствовал, как ты стремишься всем помочь. Далгат, ты вырос духовно, поэтому возвращайся на Родину и делай то, что ты должен делать: помогай людям воссоединиться с Богом, читая веронаставления и давая вирд от моего имени, излечивай их духовные и физические болезни».
Приехав в Хаджалмахи, он начал свою религиозную деятельность уже как устаз Накшбандийского тариката. Далгат Хаджи был очень гостеприимным и никогда не отпускал своих гостей без угощения, а чувства юмора у него можно было не занимать. Он достиг больших высот в познании явных и тайных наук и с их помощью стал воспитывать мюридов (учеников), которых у него было очень много. Со своими мюридами он обращался, как с собственными детьми. Далгат Хаджи учил своих учеников вести борьбу с собственным нафсом (эго), очищая свое сердце, терпеливо перенося все тяготы и невзгоды и тем самым приближаясь к Аллаху. Его учение было пропитано любовью к Аллаху и милосердным отношением к людям. Он говорил, что быть милосердным и сострадательным – это значит вести достойную и благородную жизнь. Но каждый человек, гоняясь за собственными удовольствиями, пытается у другого отнять лучшее, оставляя худшее взамен. А тот, кто ищет Бога, всегда выбирает для себя противоположный путь.
Однажды, проходя мимо села Хаджалмахи, Гоцинский со своим отрядом зашел в дом Далгата Хаджи, чтобы сделать омовение и совершить очередной намаз. Но некие недоброжелатели донесли об этом визите в НКВД, и хаджалмахинца арестовали, без суда и следствия дав 5 лет. Но он отсидел всего год и, выйдя из тюрьмы, сразу же поехал в Турцию, чтобы посетить своего устаза Шарапутдина. Вернувшись в Дагестан, он начал обучать детей выполнению намаза и чтению Корана. Через некоторое время НКВД вновь начал собирать сведения об алимах, тех, кто распространяет ислам, и под давлением страха многие указали на Далгата Хаджи. Сам же Далгат даже под страхом смерти не выдал никого.
Многие алимы говорили, что очень редко можно встретить такого человека, как Далгат. Он действительно был храбрым и бесстрашным лидером своего времени. Магомед Апшинский рассказывал, что, когда они перестали ходить к нему, боясь преследований со стороны властей, Далгат говорил, чтобы те приходили, прямо говоря всем, что он дает им веронаставления.
Многих религиозных деятелей убили, а его отправили в далекую Сибирь. Никто в селе не знал, куда увезли Далгата, жив он или мертв. Через несколько лет в село приехал мужчина, сидевший с ним в тюрьме, и рассказал о трудностях, которые испытывает Далгат Хаджи. Родственники отправились к нему почти на край земли, в Коми, тем самым облегчив немного его тяжелое положение. Через 10 лет заключения его отправляют на вольное поселение в Казахстан, в поселок Чимкент, где он пробыл 5 лет. Даже в Чимкенте люди смогли разглядеть в нем духовного лидера, предложив ему должность имама. И получив это место, он, как и прежде, использовал свое умение и дар во благо народа. Он единственный, кто не сломался за годы скитаний и не погиб, наоборот, он еще сильнее окреп духом.
По приезде домой его ждал еще один неприятный сюрприз. Сотрудники НКВД уничтожили все его документы, книги и рукописи. Но Далгат Хаджи с еще большим рвением продолжал свое дело. Однажды в селе произошло серьезное ЧП. Хаджалмахинцы похитили обоз с продовольствием, который предназначался красным командирам, находившимся в горах. Коммунисты не знали, что делать, и все-таки решили обратиться к Далгату. Собрав в мечети народ и прочитав им насият (проповедь), Далгат Хаджи обратился к людям, чтобы вернули обоз, потому что ислам не оправдывает такие поступки. К утру все, что было похищено, возвратили на место. После этого Далгата Хаджи не преследовали и не мешали заниматься веронаставлениями.
Уходя из жизни, он созвал к себе достойных алимов и своих мюридов со всего Дагестана и прилюдно написал на бумаге изну (разрешение быть шейхом) двум сильнейшим религиозным деятелям – Мухаммеду Апшинскому(на веронаставления) и Мухаджиру Дургелинскому (изну на лечение). Шейх Мухаммед Апшинский, в свою очередь, также перед смертью дал изну на веронаставления и передал все свои знания, которыми обладал, Мухаджиру Хаджи Дургелинскому, сделав его своим последователем. И до сегодняшнего дня он ведет людей по пути тариката Накшбандийского направления.
По наставлению шейха Мухаджира Дургелинского дом, в котором жил Далгат Хаджи, родственники: племянник Абдурахман, внуки Ахмед, Магомед, Абдул-Ахад и Султан, перестроили в большую мечеть, часть которой будет служить обучению детей и оборудована под медресе. Внутри мечети имеется большая библиотека, в которой собраны самые редкие и ценные книги. Эти книги подарил мечети директор Института исламоведения, профессор, доктор наук, заслуженный деятель науки России Османов Мухамед-Нури. И недавно прошло открытие этой самой мечети в с.Хаджалмахи, на которое съехались алимы, устазы и религиозные деятели со всего Дагестана. На открытии был прочитан мавлид устазами, прибывшими со своими мюридами из Тарки, Муртазали Карачаевым и Пата Магомедовым из селения Дургели.
Родные Далгата Хаджи ведут праведный образ жизни, приняв эстафету у Далгата, и по праву чести окружают себя достойным почетом.
Далгат Хаджи – одна из знаковых фигур истории и религиозной жизни Дагестана. Многие, глубоко задумавшись, не смогут найти ответ на вопрос: кто он, и что сделал для народа. Но для людей сведущих он – один из величайших религиозных деятелей, намного опередивший свое время, вел за собой людей в направлении Накшбандийского тариката (по пути к любви). Особой популярностью на протяжении его жизни и после пользовались караматы (чудеса), совершаемые им для исцеления души и тела человека. Он был страстным приверженцем ислама и защищал его даже тогда, когда правительство официально осудило его мировоззрение. Неоднократно перед судом его вынуждали под угрозой казни отречься от своих взглядов. Но никакой строй, никакая партия не смогли сломить дух Далгата Хаджи. Он продолжал обучение детей и взрослых и даже умер в окружении своих учеников.
Далгат, как и всякий великий человек, был недооценен при жизни. Его идеи и дела совсем не согласовывались с существующими в то время представлениями о должном. И все же он успел посеять семена своих знаний повсюду, где жили его ученики, а результаты его трудов говорят сами за себя. Ведь выросшие на его учении и мышлении мюриды сыграли огромную роль в становлении и развитии современного поколения. Общаясь с Далгатом Хаджи, человек реально чувствовал, как разглаживаются все острые углы сердца. Его ученики говорят, что, когда он рассказывал об Аллахе, он не пытался никого ни в чем убеждать. Он просто говорил доступными словами, которые не могли завести человека в тупик, а, наоборот, открывали истинное величие Создателя.
Далгат Хаджи стал ценнейшим звеном в золотой цепи тариката. Он олицетворяет собой человека высоких духовных качеств, которые трудно оценить простому смертному. Но так или иначе сегодня каждый истинно верующий воспитывается на учении таких учителей, как он, тем самым освещая свою дорогу в будущее. Рано или поздно мы покинем этот мир. Нет никого, кто бы здесь остался навечно. Поэтому торопитесь делать добро, ибо только добрые деяния и преданность Всевышнему спасут нас.