Таинства закулисья…

Накануне большой постановки в Дагестанском государственном театре оперы и балета героико-эпической оперы «Шарвили» я встретилась с волшебниками закулисья, с теми, без чьих умелых рук, смекалки, мастерства не увидел бы света рампы ни один из наших спектаклей.
Людмила Ивановна Камеева пришла в Русский драматический театр им. М. Горького в 1973 году двадцатилетней девчонкой, да так и осталась в нем на всю жизнь.
– Родом я из Рязанской области, села Хавертово, из большой многодетной семьи. Папа рано ушел из жизни, и мы, дети, все сразу повзрослели. Мне было пятнадцать лет, когда я пошла работать на фабрику ученицей швеи. Нам, старшим, пришлось взять заботу о младших и о маме на себя.
Как только появляется возможность, в 1971 году Людмила вместе со своей семьей перебирается в Москву, где она в управлении механизации «Трестособстрой-2» выучилась на крановщицу. В то время профессии не разделялись на женские и мужские, романтики было мало, больше смотрели на практичность, на то, как можно больше сделать для своей страны, для города, для завода или фабрики, на которой работаешь. И жили и работали во благо общества.
После стихийного бедствия – землетрясения – в Дагестан, в город Махачкалу, из первопрестольной для восстановительных работ были командированы по комсомольской путевке строительные бригады, в составе которых оказалась и крановщица Людмила Камеева. Строительный объект, как признается она, был очень сложным и возводился двумя кранами. Русский драматический театр, помимо москвичей, строила и молодежь со всего Советского Союза.
– Какие же во времена нашей молодости были прекрасные люди, объединенные общей идеей, целью, и беда нас только сплачивала, – делится своими воспоминаниями Людмила Ивановна, а у самой слезы на глазах.
Включились активно в строительные работы и местные жители, среди которых оказался и будущий супруг Людмилы Камеевой.
Время шло. Стены театра росли, как, впрочем, поднимались и другие здания в Махачкале. Город преображался на глазах. За это время Людмила настолько полюбила Дагестан, что решила навсегда связать свою судьбу с горным краем. Здесь по всем обычаям и традициям она выходит замуж. В театре, построенном, как говорится, своими руками, она остается работать в пошивочном цеху, используя свои знания швеи. Но рождение троих детей вынуждает ее уйти в длительный отпуск. И здесь она не сидит сложа руки, принимает частные заказы на дому. Среди ее постоянных клиентов жены видных общественных и политических деятелей и даже целые хореографические и фольклорные ансамбли, такие как «Акташ», коллектив бандуристов Магарамкентского района и многие другие. Однако после длительного перерыва судьба снова сводит ее с театром. После возвращения из отпуска ее сразу назначают заведующей пошивочным цехом. Поначалу Людмила Ивановна растерялась, но спустя короткий срок она полностью «вошла в роль», оправдав доверие руководства театра.
Первый спектакль главной театральной портнихи был очень сложным, она попала, как признается, в суматошную ситуацию, а готовили они известную многим дагестанским зрителям постановку балетного спектакля Мусы Оздоева «Энигма». И трудно, и ответственно, но все же очень интересно. Имея в подчинении всего-то двух-трех мастериц, ей приходилось нелегко, бывало, что часто все они сидели за работой по 12-15 часов. Но какое удовольствие было испытано Людмилой Ивановной, когда после долгой работы видела она на сцене результаты своих трудов. Ведь даже во время спектакля Людмила Ивановна наблюдает, нет ли каких-либо недочетов в деталях сшитых ею костюмов. С тех пор ею пошито более двухсот костюмов для различных театральных постановок.
Вот и в эти дни мастера пошивочного цеха готовятся к сложному балету «Шарвили», и, конечно же, как всегда, не подведут. Уже готовы костюмы мифических героев, которые подгоняются под каждого актера индивидуально, ведь главное, как признается мне Людмила Ивановна, чтобы костюмчик сидел.
– Успех постановки в процентном соотношении зависит в большей степени от того, в чем играют актеры, – рассказывает она, – так как предметов материальной культуры того времени сохранилось очень мало, нам приходится импровизировать. Мы выбрали общий принцип, характерный для того времени, в покрое и дизайне, больше склонялись к эпохе античности. Вместе с художником и режиссером мы подбирали эскизы будущих нарядов, обсуждали их детали. Один готовый костюм включает в себя несколько элементов одежды – это и кольчуга, и шаровары, и плащ, и головной убор, и обувь. Всего 130 костюмов и 360 изделий. Одной бы мне не справиться, поэтому я очень благодарна за поддержку Хадижат Алишевой – художнику-дизайнеру по костюмам, своим портным, которые трудились без выходных.
В театре существует костюмерный музей, который хранит в себе интересные экспонаты и реликвии – вещи, уже изжившие свой век. Есть среди них и такие, которые при необходимости реставрируются, в них вдыхают, как говорится, новую жизнь, и в этой работе тоже большая заслуга Людмилы Камеевой. Некоторые костюмы перешиваются, в них меняют детали и снова задействуют в театральных постановках. Здесь каждый костюм, принятый из пошивочного цеха, – это уже не инвентарная вещь, а целая биография.
За время работы в театре у Людмилы Ивановны сложились дружеские, доверительные отношения со многими известными актерами и артистами, которые обращаются к ней и с частными заказами. Да и сама она стала уже чувствовать, что смело фантазирует над своими костюмами и в них нет-нет да и проскальзывают театральные детали. Это неудивительно, ведь эта профессия стала уже частью ее жизни и не могла не наложить отпечаток на ее внутренний, духовный мир.
– Свою жизнь без театра я уже не мыслю, – признается она, – это основа моей жизненной деятельности. Люди, которые здесь работают, стали для меня одной большой семьей.
Людмила Ивановна – человек скромный, о себе рассказывает неохотно, но ее коллеги не скупятся на добрые слова о мастере, своей старшей наставнице.
– Она очень трудолюбивая, работает за пятерых, – рассказывает мне Хадижат Алишева, – с ней всем очень легко и просто. Театр не для равнодушных людей, здесь не задерживаются те, кто выполняет свою работу без любви, а успех – это результат совместного творчества, а не отдельно взятого человека. Здесь каждый важен на своем месте. Хочется пожелать ей долгих лет и творческих успехов.
На мой шутливый вопрос, сможет ли она снова, при необходимости, сесть за штурвал подъемного крана, не утратила ли она своих былых навыков крановщицы, Людмила Ивановна, не раздумывая, отвечает: «Легко!» И это неудивительно услышать от человека, шьющего людям одежду, построившего на своем веку не только величественные здания, но и крепкую любящую семью. Ведь дом ее – надежный тыл, муж, дети, внуки, которые уверены: за что бы ни бралась Людмила Ивановна, все в ее руках спорится.