Каждый из нас по-своему Шими Дербенди

В этом году исполняется 100 лет со дня рождения известного классика татской литературы Хизгила Давидовича Авшалумова. Он ушел из жизни в 2001 году, не дожив два года до своего девяностолетия.
В разное время в Дагестанском книжном издательстве были выпущены такие его произведения, как повесть «Судьба Сосуна», сборник рассказов «Как я воскрес», повести «Дочь пастуха», «Жена брата», «Сын ряженого». В Москве были изданы такие его книги, как сборник рассказов «Встречи у родника» и «Возмездие». Но самую большую популярность приобрел цикл новелл Хизгила Авшалумова «Хитроумный Шими Дербенди».
Вот высказывание известного русского писателя Леонида Леонова о «Хитроумном Шими Дербенди»: «Новеллы Хизгила Авшалумова, кажется, настолько близки каждому жителю Кавказа, что именно в результате этого персонаж стал невероятно популярным и любимым, как в свое время это произошло с Молла Насретдином или бравым солдатом Швейком. Когда читаешь новеллы, то не можешь остановиться. Не знаю, как другие, а я прочитал все или почти все…»
Действительно, эти новеллы печатались продолжительное время на страницах республиканских газет и в таких известных центральных журналах как «Советская литература» и «Наш современник». Они вызывали большой интерес у читателя. А спустя некоторое время новеллы из «Хитроумного Шими Дербенди» были также изданы за рубежом на немецком, английском, испанском и французском языках.
Недавно главный редактор журнала «Наш современник» Станислав Куняев, выступая по каналу «Культура», сказал: «Мне принесли два новых рассказа Виктора Астафьева. А я в это время собирался давать в журнал несколько коротких новелл дагестанского писателя Хизгила Авшалумова, которые не публиковались у нас до этого. Я колебался. И все-таки в ближайший номер утвердил новеллы Авшалумова…»
А вот слова известного кумыкского поэта Аткая Аджаматова: «Когда Хизгил начал работать над новеллами о Шими Дербенди, я не думал, что они станут такими популярными. Даже говорил ему о том, что, может, не стоит на это тратить много времени. Однако в итоге новеллы стали явлением в дагестанской литературе. Я тогда ошибался…»
Хизгил Авшалумов родился в 1913 году в селении Нюгди, расположенном в Дербентском районе. Учился в Совпартшколе. В силу своей природной одаренности и хорошей учебы пользовался большим авторитетом среди ровесников.
Первые заметки в газету «Захметкеш» («Труженик») на татском языке он стал писать в 1934 году. В 1940 году была издана первая его повесть «Влюбленные». Высокую оценку этому произведению дал в то время известный татский писатель Манувах Дадашев.
Во время Великой Отечественной войны Авшалумов воевал на Северо-Кавказском и Белорусском фронтах. Был заместителем командира кавалерийского сабельного эскадрона казачьего полка. Был ранен и контужен. День Победы встретил в Берлине.
Подобно Эффенди Капиеву, Хизгил Авшалумов тоже вел фронтовые записи. Но все заметки пропали в одночасье в 1944 году во время авиационного налета.
Он по этому поводу вспоминал: «Это было в Белоруссии. Наш полк попал под вражескую бомбежку. Налетели «Юнкерсы». Я вместе с другими офицерами успел покинуть блиндаж. А вот заметки, которые находились там, в планшете, забыл второпях. Решил вернуться. Но блиндаж уже разбомбили. Все мои записи пропали…»
Х.Д. Авшалумов был лауреатом республиканской премии им. Сулеймана Стальского, являлся заслуженным деятелем культуры РСФСР и ДАССР, награжден орденом Знак Почета и медалью «За доблестный труд».
Мне доводилось встречаться с Хизгилом Давидовичем Авшалумовым несколько раз. Помню, в 1992 году присутствовал в Союзе писателей на одном из заседаний. Я буквально напросился на это собрание, и мне было очень интересно послушать, о чем будут говорить известные дагестанские поэты и писатели. Но собрание никак не начиналось, так как некоторые писатели запаздывали. Хизгил Авшалумов был недоволен этим. У него испортилось настроение, и поэтому он угрюмо молчал. Потом он подошел к Расулу Гамзатову и что-то ему сказал.
И вот, наконец, началось собрание, и Хизгил Авшалумов, мельком взглянув на Расула Гамзатова, стал сразу говорить. Он стал выражать недовольство тем, что более молодые литераторы опаздывают на такие серьезные мероприятия, как собрание писателей. Что такое недопустимо и за это надо серьезно наказывать вплоть до исключения из рядов Союза писателей.
– Вы думаете, что если нет прежней страны, то надо расхолаживаться? – раздраженно спрашивал он.
Сразу появились удивленные немые взгляды, а старейший писатель продолжал:
– Нет! И в новой стране должен быть порядок, и он должен начинаться, может быть, именно с нас, потому что мы интеллигенция и являемся как бы зеркалом общества…
И тут Расул Гамзатов вдруг спросил:
– А исключение из Союза писателей не слишком ли будет суровым наказанием?
Хизгил Авшалумов помолчал и чуть заметно усмехнувшись, ответил:
– Нет, если учитывать, что сейчас уже книжка члена Союза писателей мало что значит.
Потом медленно, растягивая слова, он добавил:
– Кстати. может оно и к лучшему…
И снова удивленные взоры. Где-то в глубине комнаты кто-то даже хихикнул.
(Мне показалось, что сказано это было писателем специально. Чтобы проверить, как среагируют собравшиеся).
Наступила пауза. Наконец Расул Гамзатов после обсуждения последних литературных новостей довел до присутствующих, что в Москву нужно командировать пять дагестанских писателей на какой-то важный форум. Он посмотрел внимательно на всех и спросил:
– Кто поедет?
Желающих оказалось много.
Потом Расул Гамзатович спросил Авшалумова, поедет ли он сам и, видимо, спросил его первым, потому что тот был самый старший по возрасту.
– Я не поеду. Зачем? Пусть едут молодые. Они у нас, как я вижу, очень веселые, – ответил писатель.
И вновь наступила продолжительная пауза. Не помню, кого тогда выбрали для поездки, но сам Авшалумов наотрез отказался ехать. Хотя его еще несколько раз об этом просили.
Помню однажды он рассказывал:
– Когда рассказы о Шими Дербенди стали появляться в печати меня вызвали в Обком партии. Один чиновник решил устроить мне вроде что-то разноса. Но я ничего не боялся: всегда умел ответить. В то же время был удивлен: ведь этот смешной персонаж пользовался большим успехом у читателей.
Чиновник говорит:
– Не очень удачный у тебя герой…
– Почему?
– Неуклюжий он какой-то, и вечно в неприятные истории попадает. Как будто насмехается над собой и людьми…
Я ответил:
– А что, никто из нас не попадал в неприятные истории? Вот сейчас, к примеру, со мной происходит довольно неприятная история. Мне приходится выслушивать ваши незаслуженные упреки…
Чиновник нахмурился, но больше слова не сказал. Это были уже восьмидесятые годы.
В 1993 году было 80-летие Авшалумова. Хорошо помню, как в Союзе писателей Дагестана его окружили журналисты и задавали вопросы.
Один из них спрашивает:
– Кто все-таки по-вашему Шими Дербенди. Как Вы сами думаете?
Писатель, улыбнулся:
– Шими Дербенди – это Вы? – ответил он.
Журналист захлопал ресницами.
Потом писатель посмотрел на другого.
– И Вы тоже…
– Как это? – не могли понять его.
– Просто, – вновь улыбается писатель. – Разве мы не смеемся, не плачем, не говорим глупости, не танцуем и не поем песни? И разве не стараемся часто выглядеть серьезными, там, где этого не следовало бы делать?
Тут уже заулыбались и журналисты.
В это время по лестнице поднимался Расул Гамзатов. Видимо патриарх дагестанской литературы услышал последний разговор и серьезно заметил:
– Да, каждый из нас по- своему Шими Дербенди…
Последний раз мне довелось увидеть Хизгила Авшалумова в начале 2001 года. Это было в Махачкале, на улице Магомеда Гаджиева. Недалеко от меня остановился автомобиль «Волга» и из салона автомобиля вышел Хизгил Авшалумов. Погода была промозглая, шел мелкий мокрый снег. Он был не один, а с дочерью. Мы поздоровались. Писатель был очень худым и бледным. Он сказал, что идет в госпиталь для очередного прохождения лечения.
– Скоро мне исполнится
90 лет, – сказал он, – приходи на мой творческий вечер. Буду рассказывать о своей жизни и, конечно, о Шими Дербенди.
Он как бы виновато улыбнулся и развел руками:
– Народ просит, ничего не поделаешь…
Мы попрощались. Больше я его не видел.
Но как писатель Хизгил Авшалумов никогда не умрет, он будет жив, пока живы герои его замечательных произведений. Я не знаю, как другие персонажи, а Шими Дербенди будет еще долго жить в умах и сердцах многих наших людей.