«Борцы за нравственность», развернувшие активную агитацию на странице чеченского паблика «Карфаген», вылавливают в социальной сети «ВКонтакте» представительниц женского пола, посмевших засветить авратные места, и выставляют их на всеобщее обозрение. Движение «Карфаген идет за тобой» пользуется популярностью, и вот уже почти 50 тысяч участников с упоением участвуют в обсуждении тех, кто посмел отступить от религиозных понятий в части прикрытия частей тела, которые надобно оберегать от посторонних глаз.
САМА ВИНОВАТА!
Переживания активистов за чужой моральный облик были б понятны, если б все это происходило в исламском государстве. Однако события происходят здесь и сейчас в режиме онлайн в рамках светского общества. Еще раз подтверждая ту примитивную истину, что на Кавказе все стрелки автоматически переводятся на девушку: раз повод дала придраться, значит, сама виновата в общественном порицании. Участники нашумевшего паблика публикуют фото девушек, предварительно закрасив «ноги, руки» и прочие части тела маркером, скриншотят комментарии к их фотографиям, аккаунты со статус-откровениями, непозволительными для скромных девушек.
Следы «Карфагена» появились и в Ингушетии, но тут они затерялись: ингуши решили, что у себя дома хозяйничать никому не позволят. Но потребность в морально-нравственной революции есть: у блюстителей «облика морале» находятся последователи среди «нечеченцев». Из других республик на страницу «карфагенцев» шлют братские приветы. Как, например, пишет пользователь под ником Ануар Турецкий: «Салам алейкум уарахматуллах вабаракату брат, я не чеченец и часть постов не понимаю дословно, но смысл всей деятельности и твоих стараний я понял, большое уважение тебе и поддержка с Карачаево Черкессии, ты один из не многих у кого хватило духа сказать своё слово! Храни тебя Аллах, твою семью и да поможет Он твоим стараниям!) Салам Алейкум)». (Стилистика, орфография и пунктуация текста максимально сохранены. – Прим. «МИ»)
Появится ли нечто подобное в Дагестане, однозначно сказать трудно. На улицах Махачкалы, как и в социальных сетях, полно девушек с неприкрытым авратом. И уже это наводит на мысль, что последователи нашумевшего паблика маркер сломают, закрашивая все части тела своих жертв на фото. Однако сам факт появления такого движения наводит на мысль о том, что рвение отдельных радетелей за нравственность может перейти ту разумную грань, где заканчивается добрый совет и начинается вседозволенность.
«КАРФАГЕН» НЕ ПРОЙДЕТ?
Председатель Ассоциации общественных организаций «Патриоты» Микаил Микаилов о «карфагенцах» не слышал, но действия группы не приветствует: «Даже если это их благие намерения, но, предположим, молодая девушка ошиблась. Она ж не совершила преступление. А раз ее выставили, то на ее семью, тухум может пойти негатив».
Польза была бы, если б «карфагенцы» действовали не так демонстративно, считает общественник: «Если б они индивидуально подходили к ее отцу, брату и проводили беседы. И то не в грубой форме. Допустим, “было бы неплохо, если бы вы проследили за вашей родственницей”. В такой форме сказать – это потолок. А не то, чтоб там выставлять где-то фото. Значит, они хотят подвергнуть девушку общественному обсуждению. Честно говоря, перегибают ребята».
Последствия для девушки могут быть опасными, считает Микаилов. Она может под горячую руку родственника попасть или покончить жизнь самоубийством. Но процент вероятности, что «Карфаген» поселится в умах дагестанских мужчин, минимален: «Пугать тут девушек никто не позволит. Любой адекватный человек, тем более разбирающийся в религии, поймет, что такой агрессивный вариант не пройдет. Наоборот вызовет ответную реакцию – раздражение в обществе».
Обнародование чужих недостатков в исламе не приветствуется. В плане просветительской деятельности, профилактических действий сначала должно быть индивидуальное предупреждение, комментирует заместитель имама Центральной мечети Махачкалы Магомед Курбандибиров. Он подтверждает, что делать девушке замечание посторонний не вправе. Для этих целей по шариату должен быть махрам – определенное лицо, отец, дядя, брат, дедушка. Алим, официально утвержденный для этого, или же группа имамов, поставленных для призыва к добру и предостережения от зла. Нужды в такой организации, как «Карфаген», в Дагестан нет, считает эксперт. Каждый и так знает, что греховно. А в силу слабости своего имана человек все равно поступит так, как он посчитает нужным.
Однако статусы и призывы приверженцев паблика «карфагенцев» типа «Выставление себя напоказ – это скотство, отсталость и разложение!», «Тот, кто призывает молчать и не осуждать грешников, подобен шайтану, который стремится испортить всех мусульман!» демонстрируют всю серьезность их настроя силком наставить на путь истинный девушек, которые в силу той же слабости имана или пресловутого желания высветить свою красоту частями, а то и целиком, пренебрегают религиозными нормами. Дабы быть справедливыми к своим жертвам, «карфагенцы» выставляют скрины переписок с «виновницами», где предварительно просят девушек, выставивших себя в соцсети, удалить фото, где, по мнению «карфагенцев», налицо признаки «удовлетворения взгляда чужих мужчин». Не добившись желаемого, в ход пускают последний аргумент – публичный прессинг.
Такая нежданная слава может крайне отрицательно сказаться на личности, особенно психологически неокрепшей, уверена психолог Джамиля Сайбуллаева. «Это может привести к неврозам, ломке личности и ее принижению. Получается, на девушку ярлык повесили, стигму (клеймо, пятно. – Прим. «МИ»). И это позволяет людям по отношению к ней совершать какие-то действия, словесные или физические. Унижающие ее. Возможно, кто-то из девушек махнет рукой. Кто-то будет переживать. А кто-то, у кого психика неустойчивая, особенно в подростковом возрасте, воспримет это негативно, а негатив может сработать как катализатор к совершению действий против себя. В группу риска попадают те, у кого нет социальной поддержки». При любом раскладе обнародование чужих грехов не повлияет на повышение уровня морали и нравственности, уверена Сайбуллаева.
ЮРИСТЫ РАЗБЕРУТСЯ…
Если порыться в архивах памяти, можно вспомнить, что история с «Карфагеном» – это не первая попытка неравнодушных общественников повысить нравственность: в той же Чечне были группы молодых ребят, которые разъезжали по Грозному и стреляли в более-менее открытых девушек из пейнтбольных ружей. Метили «бесстыдниц» краской, так сказать. В Дагестане в «Фейсбуке» как-то раз тоже появился видео-ролик, где голос за кадром стыдил парочку – парня и девушку – за пребывание наедине. «Ты кто ей? Почему сидишь с чужой женщиной?» – вопрошал моралист, наставив объектив на нарушителей адатов. Тогда ролик, помнится, вызвал неоднозначную реакцию у пользователей соцсети: кто-то злорадствовал и призывал моралистов продолжить благое дело, а кто-то осуждал, дескать, зачем выставили напоказ.
Юрист Магомед Магомедов отмечает, что в соцсетях доступ к чужим фотографиям имеет не каждый встречный. Предусмотрены определенные категории размещения фотографий. Коли уж селфи выставлено на всеобщее обозрение, а кто-то берет эту фотографию и мажет открытые места краской, то какие претензии к «Карфагену»? Как бы это ни было неприятно самой девушке, но с точки зрения закона здесь нарушений нет. Но если эта фотография выкладывается на странице парня, который говорит, что внешний вид девушки не соответствует нормам ислама, и это сопровождается угрожающими и оскорбительными комментариями, то налицо нарушение закона. «Сразу сказать, по какой статье можно привлечь этих людей, – трудно, потому что, например, если он будет высказывать оскорбительные слова, то это один состав преступления; призывать убить ее – другой. Каков был состав преступления, должны разбираться юристы и следователи, но наказание наступит в том случае, если правоохранительная система будет реагировать. Многое зависит и от позиции девушки. Если там есть клеветнические высказывания, то дело могут возбудить в том случае, если сама девушка пойдет с заявлением к правоохранителям. Вполне может быть так, что она не захочет обращаться в чеченским правоохранительным органам. Если напишет в Москву, то может быть так, что оттуда опять отправят в Грозный. Грозный – особый субъект республики, где многие вещи находятся на грани с законом. Не факт, что это дело стали бы расследовать и в Дагестане. И не потому, что есть негласные установки или же единомышленники в следственных органах. Просто потому, что этому делу не стали бы придавать особой значимости и спустили его на тормозах, пока все не забудут и не устанут».
Хотя Россия – светское государство, Кавказ себя относит к региону, где сильны религиозные и адатные традиции. Поэтому общественное мнение будет поддерживать такие моменты, когда от женщины требуют, чтоб она одевалась в соответствии с нормами. Чтоб был платок, соответствующая одежда. «В Дагестане и в Ингушетии что-то такое время от времени появляется, – констатирует Магомедов. – Люди начинают следить за нравственностью друг друга, создавать народные патрули и т.д. Надо понимать, что это конфликтная сфера. У каждой девушки есть своя родня, брат, отец. Если какой-нибудь парень видит, что его понимание морали и нравственности является эталоном для всех остальных, и он будет что-то в грубой форме навязывать другому человеку, то близкие этого человека могут сказать ему: “Ты лезешь туда, куда тебя не звали”. А как быть с людьми, ведущими светский образ жизни? Понятно, что есть религиозные требования и что процесс наставления другого человека на религиозный путь – это достаточно длительный процесс. И в командном порядке он не решается. Но опять-таки мы должны исходить из того, что Российская Федерация является светским государством, и вот такие моменты приведут к конфликту светского закона и религиозных норм. И если подобное требование исходило бы из Дагестана или Карачаево-Черкесии, то эти группы людей давно обвинили бы в экстремизме, несмотря на то, что, может быть, у них есть справедливые (с точки зрения общины) требования».
Лариса ДИБИРОВА
