За последние годы на Ближний Восток для участия в боевых действиях на стороне запрещенной в России международной террористической организации «Исламское государство» из страны выехало немало россиян, среди них – дагестанцы, нелегально пересекавшие границы Сирии и Ирака через третьи страны. В борьбе с глобальным экстремизмом и терроризмом одной из главных задач государства стала защита прав детей, по вине родителей оказавшихся в зонах вооруженных конфликтов.
ПРАВО НА ЖИЗНЬ
По мере успешного развития контртеррористической операции на территории Сирийской Арабской Республики, освобождения городов Дейр-эз-Зор, Эр-Ракка и ослабления позиций боевиков ИГИЛ появилась возможность начать гуманитарную миссию по возвращению несовершеннолетних граждан России, находящихся в тюрьмах или скрывающихся с родителями в лагерях беженцев. Некоторые из детей, вывезенных родителями в Сирию и Ирак и оставшихся там после освобождения территорий от боевиков и гибели родителей, находятся в государственных приютах этих государств.
Как рассказала «МИ» Уполномоченный при Главе Республики Дагестан по защите семьи, материнства и прав ребенка Марина Ежова, в 2017 году была начата масштабная работа по вывозу детей из зон вооруженного конфликта. Проблема возвращения в страну граждан с Ближнего Востока с самого начала была дискуссионной, отмечает детский омбудсмен, однако сам факт вывоза малолетних детей в зоны ожесточенных боевых действий, подвергаемые авиаударам, со сложной эпидемиологической обстановкой есть нарушение основного права ребенка – права на жизнь.
На имя Уполномоченного при Главе РД по защите семьи, материнства и прав ребенка поступило порядка 418 обращений с просьбой вывезти детей из зон вооруженного конфликта. Помимо этого, как рассказала Марина Ежова, уполномоченные в других субъектах страны фиксируют рост обращений о поиске и возвращении детей из Сирии и Ирака. Из них в 9% случаев (41 ребенок) речь идет о детях, рожденных уже в зонах боевых действий.
«Учитывая количество детей, рожденных за пределами Российской Федерации за годы вооруженного противостояния, реальное число находящихся там детей – более тысячи», – отмечает собеседница «МИ».
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
В России под председательством Уполномоченного при Президенте Российской Федерации по правам ребенка Анны Кузнецовой
была создана международная комиссия по вопросу содействия возвращению детей, находящихся в зоне боевых действий на Ближнем Востоке, в состав которой вошли также уполномоченные по правам ребенка Чечни и Дагестана.
По словам Марины Ежовой, наибольшего прогресса удалось добиться в переговорах с иракскими властями. После освобождения Мосула появилась первая информация о находящихся там россиянах. Процедура возвращения детей – долгий процесс, в котором участвуют детский омбудсмен, российские дипломаты: переговорный процесс, подготовка документов, проведение ДНК-исследований, выплата штрафов за незаконное пересечение границы (500 долларов за одного ребенка вне зависимости от места его рождения).
С Сирией ситуация остается наиболее сложной. В провинциях, подконтрольных боевикам, говорить о каких-либо гуманитарных операциях пока невозможно, отмечает детский омбудсмен.
Несмотря на все сложности, в 2017 году в Дагестан были возвращены 32 человека – 7 женщин и 25 детей из Сирии, Ирака и Турции. 30 декабря 2018 года из Ирака привезли 23 дагестанских ребенка, 10 февраля 2019 года – еще 4.
ПОСТОЯННЫЙ КОНТРОЛЬ И ПОМОЩЬ ПСИХОЛОГОВ
14 марта под руководством заместителя председателя правительства – министра образования и науки Дагестана Уммупазиль Омаровой состоялось совещание, на котором обсуждался вопрос социальной адаптации детей, возвращенных из Ирака и Сирии. Вице-премьер поручила усилить эту работу. Она отметила, что ситуация находится на контроле у Министерства просвещения России и Правительства Дагестана.
«Профильным министерствам и ведомствам, участвующим в этой работе, необходимо ее усилить. Работа должна быть адресной, направленной на каждого ребенка. Это наша общая задача – их поддержать и уделить максимальное внимание», – подчеркнула Уммупазиль Омарова. Зампред правительства также отдельным пунктом обозначила необходимость психологического сопровождения этих детей, предусмотрев для каждого несовершеннолетнего ребенка, прибывшего в Дагестан с Ближнего Востока, закрепленного педагога-психолога. Главам муниципалитетов было поручено организовать работу специалистов органов опеки и попечительства и комиссий по делам несовершеннолетних для обеспечения контроля условий жизни детей.
В дагестанской столице подобная работа уже ведется. В городе на базе районных администраций работают три органа опеки и попечительства. Как рассказала «МИ» начальник отдела опеки и попечительства администрации Советского района Махачкалы Зарема Мурсалова, в отличие от коллег из Кировского и Ленинского районов, их подразделение в этом году впервые столкнулось с необходимостью работать с возвращенными детьми.
«Этой работой наш отдел опеки начал заниматься только в этом году – к нам впервые поступило четыре ребенка. Органы опеки других районов города начали ее раньше, также у них на учете состоит больше детей. Наши коллеги из Кировского района ведут эту работу еще с 2016 года – тогда туда поступили первые дети, возвращенные из Сирии.
Двое из поступивших к нам детей фактически живут в Кировском районе, но на учете состоят у нас. У одного из наших детей есть отец. Там мать выехала в Ирак. Она жива, находится в местах лишения свободы. Остальные находятся под опекой своих бабушек. Вначале у них была предварительная опека, сейчас они подали документы на постоянную опеку. Вопрос находится на рассмотрении.
Главный вопрос – образование детей – у нас налажен. Один учится в школе №46 г. Махачкалы, второй посещает Новолакскую среднюю школу, двое других пойдут в первый класс уже в этом году. Русским языком они все владеют. Их закрепили за Центром помощи семье и детям», – отметила начальник отдела опеки и попечительства.
По словам Заремы Мурсаловой, работа с каждой семьей ведется индивидуально. За каждым ребенком закреплен психолог. Еженедельно специалисты органов опеки совместно с представителями комиссии по делам несовершеннолетних выезжают по месту жительства детей, проводят с ними беседу. Их также посещают и школьные педагоги.
«Психологи работают. К нам даже направили информацию о психологическом состоянии детей, какие диагнозы, по какой методике ведется работа с каждым отдельным ребенком.
Более того, все наши подопечные прошли диспансеризацию и находятся под постоянным контролем по линии здравоохранения.
В настоящее время нами подготовлены запросы для рассылки в школы, где учатся наши дети, чтобы нам предоставили характеристику, как проходит адаптация ребенка, образовательный процесс, какие проблемы у него возникают в коллективе, в общении со взрослыми и детьми», – рассказала собеседница «МИ».
До возвращения детей был завершен процесс по оформлению документов, оказано содействие для получения или восстановления свидетельств о рождении, рассказала специалист. В настоящее время идет работа по регистрации детей по месту регистрации их опекунов, были направлены запросы в МВД Дагестана для получения информации о родителях возвращенных детей, известно ли их местонахождение. Ответы уже получены.
«Осуществляется постоянный контроль. С опекунами мы все время на связи. Любые, возникающие у них проблемные вопросы мы стараемся разрешить», – подчеркнула начальник отдела опеки и попечительства администрации Советского района Махачкалы.
НИКОГДА НЕ НАПОМИНАТЬ, ЧТО ОНИ – ДЕТИ ТЕРРОРИСТОВ
Член экспертного совета при Антитеррористической комиссии в Республике Дагестан Шафи Акушали уверен, что это крупнейшая катастрофа XXI века, реальность, которую сегодня невозможно игнорировать. Здесь самое главное – найти пути, чтобы противостоять ей и минимизировать ее негативное влияние в стратегической перспективе. «Самое плохое решение – оставить этих детей в Сирии и Ираке. Сегодня окружающая среда там, где все еще доминируют сектантские и религиозные конфликты, лишь способствует появлению новых террористов и вовлечению в их число детей.
Их нужно вывозить в другую среду обитания, устраивать в специализированные реабилитационные центры для психологической, умственной и нравственной реабилитации. Даже если государство примет решение передать детей их родственникам, оно должно создавать структуры для постоянного контроля и своевременного реагирования», – подчеркивает собеседник «МИ». Эти родители должны находиться под юрисдикцией тех стран, на территории которых они совершили преступления. Судить их необходимо в соответствии с законами этих стран, но под наблюдением международных организаций, особенно тех, кто осуществляет контроль за соблюдением прав человека.
Эксперт также уверен, что, если у этих детей остались живы родители или один из родителей, государство обязано их забрать и изолировать от родителей – их воспитанием, здоровьем и образованием должны заниматься специализированные центры. Также в российском законодательстве должны присутствовать механизмы, которые бы позволили запрещать террористам растить и воспитывать своих детей.
«Мне кажется, что решение государства взять на себя реабилитацию этих детей – самое верное. И даже после достижения ими совершеннолетия с такими детьми нужно работать и дальше, т.к. они все еще представляют собой угрозу.
Это очень страшная проблема для всего мирового сообщества, и если Россия и Дагестан, в частности, не включатся в процесс, это отразится на последующем поколении. Особенно важно, чтобы эту проблему решали компетентные люди, иначе кризиса не избежать. Ею не должны заниматься чиновники с черствым сердцем.
Очень важно, чтобы в этом тяжелом процессе реабилитации детей к ним относились уважительно и никогда не напоминали им, что они – дети террористов», – считает Шафи Акушали.
Бэла Боярова
