«15 республик советских, 15 могучих сестер…» – было такое стихотворение у Николая Асеева. Сестры – республики, входившие в состав СССР, долгое время жили мирно и дружно, пока злою волею недальновидных политиков не были насильно разъединены и не разъехались по «отдельным квартирам».
Были вместе, теперь каждый за себя.
23 августа 1990 года Верховный Совет Армянской ССР принял Декларацию о независимости. Граждане республики, жившие в разных частях Советского Союза, вмиг очутились за рубежом.
АЛАВЕРДИ
Анаит Мкртчян, медсестра высшей категории, к этому времени уже жила в Дагестане. Новость восприняла с недоумением: как же так, земля, где родилась и выросла, где остались родители, братья, сестры, уже другая страна? Разве это правильно?
…Не отпускают воспоминания, приходят в сновидения картинки из детства, сказочными представляются горы, в окружении которых, как в чаше, уютно расположился родной город Алаверди.
Быстрая буйная река Дебед делит его пополам, а на ее крутых склонах возвышаются многоэтажки из розового туфа.
Городок небольшой, чуть более 16 тысяч жителей, но, тем не менее, он – центр медной промышленности Армении. В 1957 году здесь был построен крупный медно-химический завод, сегодня это металлургический комплекс.
– Мой отец, Смбат Степанян, трудился на этом заводе бригадиром, – вспоминает Анаит Смбатовна, – работа была секретной, и я мало что о ней знаю. Мама, Кали Степанян, домохозяйка, Мать-героиня. В семье 9 детей, я – восьмая. Девятым родился брат Арарат.
Соседи часто говорили отцу: «У тебя столько детей, все какие-то прилежные, никто не хулиганит…» На что тот отвечал: «Знаете, я воспитал первого, а остальные воспитывали друг друга сами, по цепочке».
Мы жили в своем доме, потом его снесли, а нам дали 3-комнатную квартиру в 5-этажке. Но тесноты никакой мы не испытывали: получалось так, что старшие вырастали, женились, уходили, а дома оставались только маленькие.
В городе было 5 школ – армянские и русские. Кто хотел – учился в армянской, кто не хотел – в русской.
Я училась в армянской, преподавание велось на родном языке, а русский был как факультативный, 1-2 урока в неделю. Получилось так, что русский язык я не знала, хотя у нас была очень хорошая учительница Татьяна Ивановна Петрова. Но она все больше говорила с нами на нашем языке.
Такой образцовой школы, как у нас, я больше нигде не встречала. Полы были паркетные, покрытые лаком, дети, приходя, переобувались. Никто не топал, не хулиганил. Не знаю, почему так… Я была романтичной девочкой, стихи писала. Хотя это не мешало мне и волейболом заниматься, и в соревнованиях участвовать.
ЮРА МКРТЧЯН
Солнечный, благодатный край – Армения! Самобытные города с удивительной историей, села с цветущими садами и виноградниками. Душевные и теплые люди. Как ни меняй названия городу, душа его остается прежней, неизменной, узнаваемой.
В советское время был такой город – Кировакан. Сегодня он зовется Ванадзор, а до 1935 года был Караклис (черная церковь). Третий по величине в Армении после Еревана и Гюмри.
Прекрасный климат, минеральные источники привлекают сюда туристов со всех бывших республик. В Кировакане было много учебных заведений, среди них и медицинское училище. Именно туда поступила после окончания школы Анаит Степанян.
Нравы в семье царили строгие, девушка без сопровождения братьев не могла никуда выходить. Но в Кировакане жил ее брат Володя, в семье которого она и поселилась.
– Я училась на гинекологическом отделении, – вспоминает Анаит Смбатовна, – у нас были очень сильные преподаватели, особенно запомнился Вартан Григорьевич Маркарян. Занятия, практика по больницам – думать о каких-то развлечениях не было времени, да и желания.
Стипендию я получала 30 рублей, на эти деньги могла купить пальто, сапоги, побаловать себя чем-то вкусным.
Получила диплом акушера, вернулась домой в Алаверди, работала в родильном доме.
Вот тут и начинается самое интересное, когда как бы случайная встреча переворачивает жизнь вверх ногами, меняя ее на корню.
Как-то в преддверии нового 1976 года домой на праздник приехал из Сургута брат Маргун и не один, а с другом по имени Юра Мкртчян. Юрий был родом из Кировакана, но по дороге домой решил завернуть к другу.
Приятели работали в системе МВД, получили короткий отпуск, веселые, довольные – ничто не могло им испортить праздничное настроение.
Анаит открыла дверь, обняла брата, познакомилась с Юрием. Он, кареглазый, элегантный, в бордовой рубашке с галстуком, протянул девушке коробку шоколадных конфет. Взяла – и все, ушла…
Гостил у Степанянов неделю, потом пригласил всех в Кировакан. Позже признался Анаит, что влюбился в нее с первого взгляда, а повез домой показать родителям.
Она же о тайных замыслах не догадывалась: ну, друг брата и ладно.
А после Нового года, когда уже все были дома, пришли ее сватать родители парня по имени Робик. Молодые люди были давно знакомы и испытывали друг к другу взаимную симпатию.
Но родители девушки сватов отвергли, чем-то не нравился им жених.
ДАГЕСТАН
Юра между тем всполошился. Уговорил отца и мать девушки отправить ее в Сургут в гости к братьям, кроме Маргуна там еще жил Ерванд. Он тоже чуть позже приехал домой на праздники. Юрий уже сказал родителям и братьям Степанян, что хочет жениться. Они одобрили. Анаит о замужестве не думала, тихо грустила по Робику, на север ехать не хотела. Но поехала.
– Сургут противный, холодный, у меня депрессия, – говорит она. – Мороз -50 градусов, я в легком пальто и выйти никуда не могла. Юра меня успокаивал, при нем я не плакала. В феврале пришел свататься, подарил кольцо.
Свадьбу справили в Сургуте, пришли сослуживцы его и братьев, прокурор города, друзья, знакомые.
Юра оказался внимательным, обходительным. Я тогда еще не умела готовить, так он сам возился на кухне.
К северу я так и не привыкла. Не хватало солнца, тепла, зелени. Муж это видел и меня понимал.
У него был друг – Юрий Алексеевич Рытиков, в 1970-х годах министр ВД в Дагестане. Он сделал мужу перевод в Махачкалу.
Я была согласна уехать куда угодно, только бы убежать от этого холода. Помнится, когда сошли с трапа самолета, я увидела зеленую травку, хотелось прижаться к ней и расцеловать.
Юрий Алексеевич прислал за нами машину, его сотрудники доставили нас в гостиницу «Дагестан» на улице Буйнакского, вечером сам зашел к нам. С тех пор мы дружили семьями.
У меня было ощущение, что попала домой: тепло, солнечно, люди похожи на наших. А еще море, оно меня просто поразило. Я часто ходила на его берег и не могла налюбоваться.
Вскоре у нас родилась дочь Лилит. Мы уже жили в доме по улице 26 Бакинских комиссаров. Не скажу, что я быстро привыкла к Дагестану, мне трудно было. Я не знала русского языка, даже с соседями не могла общаться. Рядом жила соседка по имени Аминат, так я ее называла Лимонад. Она смеется, говорит: «Не Лимонад я, пойми. Аминат!»
В Армении считалось, что в Дагестане живут одни лезгины, а оказалось – вон сколько наций! Открытием было, как мусульмане совершают намаз. Я-то христианка.
Странной и необычной показалась еда, особенно не понравилась домашняя колбаса. Конечно, со временем я освоила дагестанские блюда, хорошо готовлю. Вскоре родилась еще одна дочь Лиана. Я устроилась на работу в поликлинику на улице Пирогова. Принимала меня главврач Тамара Мамаевна Гаджиева, замечательная женщина. Мы недавно с ней виделись, вспоминали прошлое.
Потом нас перевели в детскую поликлинику на улице Малыгина, где я работаю до сих пор. Поликлиника арендует кабинеты в лицее №8, так что мое рабочее место там, рядом с детьми.
Работаем по плану, делаем прививки, оказываем в случае чего первую помощь.
К Дагестану я привыкала долго, лет двадцать. Родина есть родина, и для меня – это Армения. Но, честно говоря, сегодня туда и ехать не хочется, теперь это чужая страна. Времена поменялись, изменились и чувства.
Из республики уже никуда не уеду. Дагестан – родина моих детей, и этим дорог.
Наталья Бученко
