Поучительный эпизод Кавказской войны

Линию символического фронта обозначали дозоры, посты, патрули с обеих сторон, между которыми происходили спорадические перестрелки и периодические стычки.
В один из дней такого пассивного противостояния перед русским постом появились двое вооруженных горцев-всадников, которые вели за собой третьего коня, предназначавшегося для кого-то. Один из всадников выстрелил вверх, а другой помахал куском белой материи. Для русских это означало, что противник просит о встрече. Подобные взаимные контакты между воюющими армиями практиковались и ранее, когда по разным причинам возникала необходимость в личной встрече представителей сторон.
Постовые ответили выстрелами в воздух и помахали флагом. Тогда воины Шамиля подъехали вплотную к посту и, спешившись, показали письмо, адресованное Воронцову, сказав, что имеют приказ имама вручить послание лично князю.
О посланцах противника сразу же было доложено «наверх» и после выполнения процедур, принятых в таких случаях, горцы без оружия предстали перед князем, которому вручили послание имама.
Воронцов прочел довольно грамотно написанное по-русски письмо и попросил пригласить прикомандированного к нему знаменитого хирурга Пирогова.
Когда врач явился и доложил по форме, князь протянул ему письмо и, молча, вышел. Это означало, что решение по посланию противника принимает Пирогов. Доктор внимательно прочел документ и велел приготовить медицинские препараты, хирургический инструментарий и коня.
Теперь раскроем содержание просьбы, с которой имам Шамиль обращался к своему врагу князю Воронцову. Дело в том, что тяжело раненому другу и помощнику Шамиля требовалась квалифицированная хирургическая помощь, которую мог оказать только Пирогов. О высокой врачебной одаренности русского доктора и его благородстве среди горцев ходили легенды. Тогда, по совету окружающих, имам обратился к Воронцову, а князь предоставил возможность принять решение по существу самому хирургу.
В этом деле рисковали все. Шамиль мог, кроме друга, потерять еще двух верных бойцов вместе с тремя конями и оружием – его посланцы могли быть пленены или даже убиты, а имущество бы в таком случае пропало. Воронцов рисковал репутацией и должностью, поскольку, если бы с Пироговым в случае его поездки к горцам что-нибудь нехорошее произошло, ему бы это не простили ни император, ни сослуживцы. А самому большому риску подвергался сам великий хирург – никто не гарантировал его безопасность по дороге к противнику и в его стане. Он имел полное право отказаться от выполнения столь опасной миссии, но принял другое решение, продиктованное его мужественной и благородной натурой.
Когда по распоряжению Пирогова к нему подвели соответствующим образом снаряженного казенного мерина, горцы сказали, что привели с собой молодого скакуна с дорогой сбруей, отделанной драгоценными камнями и металлами, который является подарком Шамиля доктору в знак уважения к нему и признания его заслуг. Они отметили, что этот дар не зависит от того, поедет он с ними или нет, и поднесли хирургу уздечку подаренного коня.
Подарок врач вежливо отклонил, пояснив, что от государства ему по должности положено экипированное ездовое животное, и он его имеет.
В штабе Воронцова в течение трех дней, прошедших от поездки Пирогова к Шамилю, царила тревога. На четвертый день перед позициями русских войск появилась большая группа вооруженных горцев, они что-то напевали, громко кричали и стреляли в воздух. Оказалось, что это был «кортеж» Пирогова, возвращавшегося после проведения успешной хирургической операции, и салют в его честь.
Известно, что именно Пирогов впервые в мировой медицинской практике применил наркоз в полевых условиях во время военных действий. Вполне возможно, он также применил его, оперируя раненого друга грозного кавказского имама.
Когда вижу памятник Пирогову в Махачкале, я думаю, что эта скульптура олицетворяет не только высокие профессиональные заслуги мирового светила медицины, но и доброту, мужество и благородство великого русского эскулапа, рисковавшего собственной жизнью во имя исполнения святой клятвы Гиппократа.