Однажды ко мне нагрянул односельчанин Алев Асакаев, который варился во многих житейских «котлах», остался жив, слетев на своем огромном «КамАЗе» с высокого яра, а теперь «грачует» на своей малюсенькой «Оке».
— Поздравляю! — начал он с ходу. — Слышал, новую книгу выпустил. Всем подарил, а мне? Мы что, лыком шиты?
— Кому же дарить, как не тебе? — стараюсь успокоить.
— Ты же мой односельчанин, мой друг. В одной школе учились. Сколько каши съели из рук твоей мамы, — осыпая такими любезностями, я подписал свою новую книгу «Высшая мера», которую Алев с любопытством начал перелистывать и вдруг воскликнул:
— Вах! Я же видел этого человека! Так и есть: Магомед Апашев! Клянусь Аллахом, я видел его.
— Как ты мог видеть его? — засомневался я. — Он работал в Москве, большим ученым был. Такие открытия сделал. Секретные работы… А его отец Даниял Апашев в 20-х годах прошлого века был главой первой столицы Дагестана, Темир-Хан-Шуры, председателем парламента Горской республики. Его расстреляли по приговору ЧК. После этого его сын Магомед, 14-летний мальчик, уехал в Баку, оттуда переправился в Среднюю Азию, долго скитался, учился, получил высшее образование, в конце концов оказался в Москве, стал доктором технических наук.
— Вот, тогда-то и встретил я его, — прервал меня мой друг. — В Политехническом институте, куда я поступил учиться.
— Как ты мог встретить его, когда даже я, написавший о нем книгу, не встретился с ним? — не поверил я.
— А я встретил, — не сдавался Алев. — Если бы он тогда не появился на моем пути, не известно, как сложилась бы моя жизнь. Тогда Магомед Даниялович оказал мне такую помощь! Не дал исключить из института, — начал рассказывать Алев.
-Как?
— В политехе я не отличался примерным поведением. Да тут еще декан точил на меня зуб. Он ходил с вечно перевязанным глазом. Однажды на перемене между студентами разговор пошел о декане.
— Тоже мне Кутузов! — воскликнул я. — Выколоть бы и другой глаз!
Оказывается, декан стоял рядом и все слышал. Он тут же поманил меня пальцем к себе и приказал:
— Молодой человек! Идите в учебную часть и заберите документы. Я оторопел, как теперь быть? Это же позор! Как вернуться домой, что скажу родителям. Они думают, что я учусь в самом престижном институте. В Москве! С каким лицом предстану перед односельчанами, сверстниками? Одним словом, документы не забрал, но ходил сам не свой, весь убитый.
— Эй, друг, чего нос повесил? — спросил однажды наш староста. — Тут работает твой земляк, большой ученый Магомед Даниялович Апашев. Беги к нему, обязательно выручит.
— Неужели?
— Мне тоже помог однажды, земляку тем более поможет. Очень порядочный и добрый человек.
Я начал искать знаменитого земляка. Нашел в большом зале-лаборатории. Все в белых халатах. В истрепанной одежде я, наверное, выглядел белой вороной: сразу обратили внимание.
— Что вы тут делаете? — спросил профессор, крепко сложенный человек приятной внешности. — Как здесь очутились?
— Магомеда Данияловича ищу, — доложил я.
— Нашел. Я Магомед Даниялович, — представился профессор. -В чем дело, молодец?
— Я — дагестанец. Кумык. Учусь здесь, вернее, учился, -промямлил я.
— А… земляк, значит. Пойдем со мной! — Магомед Даниялович повел меня в свой кабинет, посадил, начал расспрашивать, из какого района, села, кто родители, на каком факультете и т.д.
— А теперь скажи: зачем меня искал? Я рассказал все, как было.
— Я не могу так вернуться домой, — закончил я свой рассказ.
— Ты так не вернешься, — успокоил профессор и повел меня прямо к декану, который принял нас очень любезно, как будто ничего меж нами не случилось.
— Вы его знаете? — спросил Магомед Даниялович, показывая на меня.
— Знаю, знаю, а как же, — заулыбался декан. — Очень хорошо знаю.
— Так, знайте еще: он мой земляк. Он должен учиться у нас.
— Конечно, конечно. Должен учиться, будет учиться, — засуетился декан.
Вышли. Я был на седьмом небе от счастья.
— Вот мой адрес, — сказал профессор, протягивая визитную карточку. — Приходи вечером к нам. Бери с собой, кого хочешь. Жду. А теперь марш на лекцию. И не вздумай больше бросаться такими словами в адрес преподавателей. Декан — хороший человек.
Я готов был сквозь землю провалиться. Чувство вины и стыда не покидало меня. К профессору домой не пошел. Стыдно было. Даже в институте избегал… Вот так и встретился я с Магомедом Данияловичем. Теперь-то поверил?
— Верю, — ответил я. — Неужели нельзя было рассказать мне обо всем этом до того, как я закончил книгу. Об этом случае тоже написал бы. Вошел бы в книгу.
— Откуда я знал, о ком ты пишешь? — удивился мой друг. — Что обо мне писать? Вот написал о нем, за это спасибо!
