25 февраля 1901 года было опубликовано постановление Синода Русской православной церкви об отлучении Л.Н.Толстого от церкви. Определение Синода великий писатель охарактеризовал как незаконное, «умышленно двусмысленное», произвольное, неосновательное, неправдивое. Как известно, граф Толстой еще раньше добровольно отрекся от православной церкви, но не потому, что перешел в ислам и стал мусульманином, как утверждает В.Полосин на страницах «Нового Дела» (№7 от 27. 02. 2007г.).
Великий писатель глубоко верил, что суть учения Христа не заключается в «волхованиях», молебнах, обеднях, свечах, иконах. Суть учения Христа заключается в том, чтобы люди любили друг друга, не платили злом на зло, не судили, не убивали друг друга: «Верю я в следующее: верю в бога, которого понимаю как дух, как любовь, как начало всего. Верю в то, что он во мне и я в нем. Верю в то, что воля бога яснее, понятнее всего выражена в учении человека Христа, которого понимать богом и которому молиться считаю величайшим кощунством. Верю в то, что истинное благо человека – в исполнении воли бога, воля же его в том, чтобы люди любили друг друга и вследствие этого поступали бы с другими так, как они хотят, чтобы поступали с ними, как сказано в Евангелии, что в этом весь закон и пророки. Верю, что для преуспеяния в любви есть только одно средство: молитва, – не молитва общественная в храмах, прямо запрещенная Христом (МФ, 6, 5 – 13), а молитва, образец которой дан нам Христом, уединенная, состоящая в восстановлении и укреплении в своем сознании смысла своей жизни и своей зависимости только от воли бога».
Кому принадлежат эти от чистого сердца сказанные слова?
Человеку, принявшему ислам? Или человеку – истинному христианину, который добровольно отрекся от православной церкви за то, что она отреклась от истинного учения Христа?
В письме, адресованном М.Ганди 7 сентября 1910 года, за два месяца до своей кончины, граф Толстой пишет о самом важном, с его точки зрения, в жизни человека, а именно о том, что называется непротивлением, но что в сущности есть не что иное, как учение любви, не извращенное ложными толкованиями. То, что любовь, то есть стремление душ человеческих к единению и вытекающая из этого стремления деятельность, есть высший и единственный закон жизни человеческой. Закон этот был провозглашен всеми как индийскими, так и китайскими, еврейскими, греческими, римскими мудрецами мира.
Думаю, что он яснее всего был высказан Христом, который сказал, что в этом весь закон и пророк.
Как известно, все религиозные учения, кроме совершенно выродившихся религий дикарей и придуманных религиозных течений и сект нашего времени, состоят из двух частей: видимой и невидимой. Л.Н.Толстой разочаровался от видимой части православного христианства, он увидел в дорогих одеждах священнослужителей, в блеске, золоте церковных обрядов двуличие, фарисейство служителей православной церкви. Он не смог примириться с церковью, которая носит имя Христа и которая одновременно благословляет войны, казни людей. Разочароваться в видимой части религии не значит разочароваться и в скрытой ее части.
Лев Толстой отбрасывает, не принимает лицемерие православных священнослужителей, но одновременно возносит на небывалую высоту суть учения Христа – Безусловная Любовь и Непротивление Злу.
Являются ли проповедуемые писателем Толстым великие истины сутью, составной частью ислама?
Ислам тоже проповедует Милосердие и Милостливость, добровольный отказ от богатства в пользу бедных, но, согласитесь, все это не есть безусловная любовь, которую проповедовал Л.Толстой и которая исключает любые войны, любые насильственные убийства людей.
Ислам тоже проповедует доброе, уважительное отношение мусульман друг к другу, скромность, уважение к старшим по возрасту, но, согласитесь, все это не есть непротивление злу, которое проповедовал граф Толстой.
Вывод о том, что Л.Толстой в конце жизни принял ислам и стал мусульманином, В.Полосин делает на основании отдельных высказываний писателя, произвольно выхваченных им из произведений писателя.
Вот одно из этих высказываний, которое приводит В.Полосин в интервью корреспонденту «Нового дела»(№7 от 23 февраля 2007г.): «Мир учреждал свою во всем противную учению Христа жизнь, а церковь придумывала иносказания, по которым выходило, что люди живут согласно закону Христа. Мир стал жить жизнью, которая стала хуже языческой жизни, и церковь стала не только оправдывать эту жизнь, но утверждать, что в этом-то и состоит учение Христа…
Для меня не может быть никакого сомнения в том, что мусульманство стоит несравненно выше церковного православия. Так что если человеку поставлено только два выбора: православие или ислам, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в выборе, и всякий предпочтет ислам с признанием одного догмата, единого Бога, и его пророка, вместо того сложного и непонятного в благослови – Троицы, святых и их изображений и сложных богослужений… Пожалуйста, смотрите на меня как на доброго мусульманина, тогда все будет прекрасно».
О чем свидетельствуют эти выхваченные из контекста слова?
Во-первых, Лев Толстой в очередной раз разоблачает лицемерие, двуличие православной церкви, которая называет себя христианской и одновременно проповедует ложные догматы, противоречащие учению Христа (войны в защиту самодержавия, казни, убийства людей и т. д.)
Во – вторых, «мир, «христианский» мир, стал жить жизнью, которая стала хуже языческой жизни», поэтому любой разумный человек предпочтет ислам, который проповедует единобожие, вместо церковного православия, сложного, непонятного в благослови – Троицы.
В одной из суфийских притч Бога сравнивают со светом, который освещает храм на высокой горе, мировые религии с дорогами, ведущими к храму, каждый путник сможет достичь сияющего храма, но при одном условии: путник должен придерживаться первоначально выбранной дороги.
Все дороги ведут к Богу – к храму на высокой горе, но, чтобы достичь цели, идите только по одной дороге, не перескакивая с одной дороги на другую.
