Нынешний год для всенародно любимого артиста, наверное, самый черный в жизни. Валерия Золотухина преследует несчастье за несчастьем. Однако он смог найти в себе силы и вернуться к работе и общественной деятельности.
Народный артист, пережив потерю сына и тяжелую болезнь, нашел силы вновь выйти на сцену.
— Валерий Сергеевич, вы долго и упорно строили в родном селе храм. Поговаривали даже, мол, это Золотухин себе памятник поставил…
— Да, я слышал такое. Бог судья всем так думающим. Для меня это был долг перед самим собой, перед родным Алтаем. Ведь на селе мало кто остается: мужики спиваются, молодежь рвется в город. А кто ж на земле будет работать? И храм селу нужен, чтобы сохранить духовность, нравственность. Чтобы было куда прийти, когда на душе тяжело. В храме, кстати, бывал Михаил Евдокимов. Отчасти по примеру его культурно-спортивного праздника я начал проводить в родном Быстром Истоке Покровский фестиваль – фестиваль детских театральных студий и школьных кружков. На селе столько талантливых детей! Мне интересно знакомиться с ними, устраивать мастер-классы…
— Стать профессором на «Фабрике звезд-7» вы согласились именно поэтому?
— Не только. Меня попросили дать фабрикантам несколько уроков художественного чтения. Я подумал, почему бы нет? Из всех своих творческих планов выпал, потому что в мае сломал ногу и оказался в больнице, а в начале июля не стало Сережи… Это такая наша с Тамарой беда… Но жизнь продолжается. Я шел к молодым людям, чтобы дать им правильные ориентиры в начале жизненного пути. Нравственные ориентиры. Я начал мастер-класс с цитаты из Евангелия от Иоанна, прочел часть Нобелевской речи Бродского, подарил каждому по книжке воспоминаний о Высоцком. Конечно, времени было мало, но я приоткрыл фабрикантам дверь в мир театра, и кто готов – тот войдет.
А потом мне предложили спеть песню из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Пока суть да дело, звукорежиссеры записали минус, включили музыку, и я с перепугу так гаркнул!
— Мнения о вашем выступлении были очень неоднозначными…
— Некоторые меня даже осудили, увидев в телеэфире, как я пел и танцевал с Анастасией Приходько. Мол, как он может, ведь недавно похоронил сына! Но это мнения тех людей, кто никогда не сможет понять меня. И только самые близкие люди понимали, что выход на сцену был необходим мне как воздух. Чтобы не «застрять» в страшной беде. Ведь нет ничего страшнее на свете, чем хоронить своих детей… К тому же человек так устроен, что его отчаяние принимает иногда самые непредсказуемые формы. Вот и мое отчаяние вырвалось на свободу именно так. А когда после эфира вышел и сел в машину, со мной началась истерика, я рыдал безумно: «Господи, что я сделал! Сережи нет, а я вот такую дребедень откалываю…» Но спасаться-то как-то надо, иначе можно сойти с ума…
— Что и кто поддерживает вас в трудные минуты?
— Молитва. Близкие люди. Коллеги по цеху. После «Фабрики» мне позвонил Валентин Гафт: «Колоссально, старик! Ты в своей жизни подвиг совершил – пришел в этот дом терпимости и прочитал им Бродского!» Дуэт понравился и младшему моему сыну, Ваньке. И даже его бабушке, матери Ирины Линдт, а она – очень суровый музыкальный критик.
— О чем мечтает народный артист Золотухин?
— Мечтаю о благополучии в стране. О спокойствии и уверенности в завтрашнем дне для стариков. Об обустроенности молодежи. И готов многое для этого сделать, ведь моему Ваньке жить в этой стране! А еще у меня есть мечта, связанная с малой родиной, – я очень хочу построить на Алтае детский театр, чтобы маленькие люди могли приходить в него как в храм искусства – ведь это важно и для воспитания вкуса, и для воспитания нравственности…
— Для этого и пошли в политику?
— С политикой я так или иначе всегда был бок о бок. И партию «Справедливая Россия» выбрал сознательно. Ее и никакую другую. Дело в том, что проблемы, которые берется решать партия, меня давно и всерьез волнуют. Те же проблемы пенсионеров. Старики ведь не могут за себя постоять. Когда я шесть лет назад узнал, какая пенсия мне начислена, я шел по театру и плакал. Шестьсот девяносто один рубль! Разве это справедливо? А сколько народных артистов умирают в нищете! Старики должны жить достойно. И – точка. У юности же должна быть возможность и образование получить, и жилье доступное. Программа партии мне близка и ясна. Совесть моя чиста. Никто не может сказать, что Золотухина купили. Никто! Для меня главное слово – «справедливость». А оно для всех русских людей синоним слова «совесть». Поступать по совести, по справедливости – неписаные заповеди, которыми россияне живут тысячу лет. Может, именно поэтому вопреки всему мы все и живы…
