Попрошайки в Махачкале на каждом шагу. Они настигают горожан на улицах, околачиваются возле больниц, ныряют в потоки машин.. Старые, молодые, беременные и увечные, инвалиды и здоровые. И всем нужно только одно – деньги.
Их движения отточены. Просительницы, а в основном это представительницы слабого пола, маневренно движутся, выпрашивая «поставленным» голосом, а покров их одежды наводит на религиозные размышления. Как бы не отмахивались – один пройдет, другой, но третий обязательно поверит и подаст. Или сжалится и подаст. Уж очень тонко работают. И дети их наследуют родительский «дар» просить безвозмездно – как профессию.
ОДНА СТОИТ ДЕСЯТЕРЫХ
Основной контингент трудящихся «на хлеб» – приезжие из Средней Азии. Оговорюсь, в основном. Потому что попрошайки попадаются разносортные. Из числа местных жителей тоже есть экземпляры. Один из таких колоритных персонажей восседает на ступеньках, ведущих на главную площадь столицы. Женщина в летах плохо понимает, что у нее спрашивают (потому что нередко находится в состоянии алкогольного опьянения), зато рьяно критикует тех, кто не подал. «Эти … им надо палку в …», уверенно говорит она мне. Подобный ей контингент – постояльцы Комплексного социального центра по оказанию помощи лицам без определенного места жительства». «Основной контингент бездомных – люди выпивающие, причем хронические алкоголики», – комментирует положение дел Аглар Ахкуев (в должности директора недавно, третий месяц. – Прим. авт.). Но есть и те, кто оказался на улице в силу разных жизненных обстоятельств. Люди получают в Центре минимальный набор социальных услуг: еду, одежду, ночлег. А те, кто имеет возможность устроиться на работу, работают. Но через некоторое время «хроники» работу бросают и спиваются. «Мы им восстанавливаем документы, если человек инвалид, помогаем с назначением инвалидности, восстанавливаем пенсии. Но в принципе контингент такой, что люди занимаются попрошайничеством, бродяжничеством, и сюда их доставляет милиция. Некоторые приходят сами. Особенно в зимний период. А так ходят по вокзалу, пивным».
В 1990-е закрыли профилакторий, где их лечили принудительно. И вот «благодаря» законодательству они предоставлены самим себе и … обществу. В центре с ними работают, пытаются словом воздействовать, но безрезультатно. Здание Центра в плачевном состоянии. Скудный бюджет не позволяет сделать ремонт в помещениях. А потому эстетический вид не предполагает привитие постояльцам изысканного вкуса. Здание не государственное, оно арендуется у ООО «Пирамида». Но то, что человек накормлен и одет, защищен от непогоды – это факт. Зато сотрудникам Центра постояльцы нередко устраивают «спектакли». Среди проживающих есть и те, кто побывал в местах не столь отдаленных. Причем женщины от мужчин не отстают. Одна дама здесь стоит десятерых мужчин, рассказали мне. В пылу алкогольного опьянения она браво дерется с представителями сильной половины человечества. Поговаривают, что хватается и за холодное оружие. Пущей храбрости ей добавляет тот факт, что отправить ее на принудительное лечение не имеют права.
В основном сюда попадают жители Республики Дагестан. В прошлом году в центре побывало 173 человека, из них более 70 – русской национальности.
ПАСПОРТ НАШЕ ВСЕ
Картина со «своими» попрошайками ясна. Совсем иначе ставится вопрос с приезжими из Таджикистана, Узбекистана, Молдовы и прочими незваными гостями, которые взяли за правило облегчать наши кошельки. Эксперты считают, что проблема имеет глубокие корни. Речь идет не только о технической стороне вопроса – выдворить и забыть. А о психологической подоплеке – религиозно-нравственной составляющей. На совещании по теме попрошайничества 18 июня у заместителя и.о. главы администрации г. Махачкалы Сергея Цветкова свою позицию высказали представители не только полиции, миграционной службы, прокуратуры и Махачкалинского городского Собрания, но и духовенства.
Начальник отдела УМВД по городу Махачкале Магомед Магомедрасулов сообщил о специально созданной группе ППС, которой выделен автобус, сотрудники полиции ежедневно задерживают и доставляют в спецприемник города по 20-25 человек. Уличенные в попрошайничестве содержатся до 23.00, и все. Больше по закону их задерживать не имеют права. Потому что… ни у кого нет документов. С января на иностранцев-попрошаек составлено 14 протоколов (!) – на тех, у кого были документы, удостоверяющие личность. Для сравнения: за 5 месяцев 2014 года в спецприемник доставили 1004 человека, а за аналогичный период прошлого 2013 года – 644. Нацрасклад такой: азербайджанцы, узбеки, таджики, грузины, белорусы, вьетнамцы. Попрошайничеством в основном занимаются таджики и узбеки.
Возбужденных уголовных дел по 151-й статье «Вовлечение несовершеннолетнего в состояние антиобщественной деятельности» нет. Представитель полиции ссылается на отсутствие документов опять-таки. По нехитрой логике получается, что попрошайки могут все, потому что без паспорта законы им не писаны. Зато тех, кто сдает квартиры попрошайкам, наказываются штрафами.
Джамал Магдиев – начальник отдела иммиграционного контроля УФМС России по РД подтверждает: из иностранных граждан, занимающихся попрошайничеством, – 80 % граждане из Средней Азии. Женщин почти 90%. Пока их мужья работают в Хасавюрте, в Махачкале (в столице мужчин меньше), жены промышляют в районе Джума-мечети, кинотеатра «Россия», гостиницы «Ленинград». «Если есть основания для выдворения, мы обязательно собираем документы. На время помещаем этих людей в спецприемник, созданный в 2013 году, на 80 мест. Если нет документов – ничего это не меняет. Если два года назад они прятали документы, чтоб осесть здесь, сегодня мы можем установить любого иностранного гражданина. При пересечении границы он показывают паспорт. Эта информация поступает к нам в базу данных учета иностранных граждан. Она есть и функционирует.
Пока мы устанавливаем личность, направляем материал в Москву для получения свидетельства для возвращения во Вьетнам, Узбекистан и Кыргызстан, служба судебных приставов запрашивает сумму, необходимую для выдворения».
В общем, по Дагестану с начала 2014 года по настоящее время выдворено 569 иностранцев (для сравнения: в 2013 году – 403, в 2012 году – 81 человек).
В среднем на принудительный «отлет» одного человека расходуется из государственного бюджета 60 тысяч рублей!
Представитель миграционной службы считает, что управлению надо работать в тесном контакте с полицией. Но самое главное – объяснить простым людям, чтоб не подавали попрошайкам. Ведь они готовы спекулировать чем угодно, лишь бы получить деньги. И чаще всего в ход идут несовершеннолетние дети.
Старший инспектор отдела по делам несовершеннолетних ОП по Советскому району майор полиции Индира Агаева признает, что срабатывает «сердобольность» дагестанцев. В Дагестане много богатых, и тут можно заработать на попрошайничестве, так считают «предприимчивые» таджики и узбеки. Даже когда их детей помещают в социальный реабилитационный центр, стремятся оттуда убежать. Привыкли к уличной жизни.
«Получается порочный круг. Мы их забираем с улицы, а родители приходят, забирают и опять ребенок на улице, – разводит руками инспектор. – Мы взаимодействуем с миграционной службой, участковыми, операми. Потому что нередко с помощью детей совершаются кражи. Матери заходят в магазин, отвлекают продавцов, а дети исподтишка воруют. Проводим рейды в неделю два раза, задерживаем в среднем 17-18 детей. Среди них одни и те же встречаются. Они наглые, знают, как им выйти из положения. Когда им нужно, они языка не знают, когда надо – знают. Спросят, что делают – зарабатывал, чтобы кушать. Матери начинают щипать детей, чтоб плакали. Тот истерит, давит на жалость.
В основном эти граждане приезжают из Кизляра, Кизилюрта, Хасавюрта. А в Махачкалу едут как на работу, потом что здесь много людей, транспорта и заработок выше. Они иностранцы, как к ним принять меры?»
НРАВСТВЕННАЯ ЦЕНА
Заместитель имама Джума-мечети Зайнула-хаджи Атаев считает, что надо четко отличать попрошайничество от нужды. Это два разных явления, которые дагестанцы воспринимают как одно целое. Но попрошайка мотивирован на заработок. И он играет на религиозных чувствах людей. «Мы все знаем, что такое садака. Но мы должны понимать – попрошайничество в исламе – очень негативное явление. Пророк (с.а.с) сказал, тот, кто откроет для себя дверь к попрошайничеству, Всевышний откроет для него 70 дверей бед и несчастий. То есть он будет всю жизнь попрошайничать. Он входит во вкус и начинает просить. Он не хочет работать. Потому что, как правило, подают. Бывали случаи – предлагаешь работу, а они отворачиваются, отходят. Мы провели много проповедей, где конкретно говорили, чтоб не подавали этим людям. Те, кто действительно нуждается, им стыдно просить. Они отдельно подходят к имаму и, стыдясь, рассказывают о своей нужде».
Депутат Махачкалинского городского Собрания Магомед Багомаев тоже склонен думать, что садака – чисто психологический момент. Тот, у кого просят, испытывает дискомфорт, свою ответственность за то, что он (нуждающийся) стоит на улице. На деле же попрошайничество – просто бизнес. Весь город поделен на зоны между узбекской, таджикской диаспорами. В среднем один «просящий» зарабатывает до 1500 рублей в день. И неплохо живет. Есть, конечно, нуждающиеся среди местных жителей. Но в республике работает несколько благотворительных фондов. И работают очень эффективно. В некоторых случаях могут даже помочь с трудоустройством.
Но, помимо нравственного аспекта, есть вопросы «физической» угрозы. Магомед Шахбанов – руководитель Центра гигиены и эпидемиологии в г. Махачкале пояснил, в частности, по вопросу медосмотров. В городе есть три организации, которые осуществляют медосмотр. Это поликлиника «Надежда», «Инфекционист» и «Санэпидсервис». Обратившийся при наличии документа, удостоверяющего личность и фотографии, получает медицинскую книжку. А действительность прохождения медосмотра – другой момент. Но печать должна быть одна – Центра гигиены и эпидемиологии. Если нет печати – книжка недействительна. «Попрошайки могут способствовать возникновению опасных заразных инфекционных заболеваний. В том числе брюшного тифа и холеры. Исходя из того, в каких санитарно-гигиенических условиях они проживают, возможности исключить инфекционные вспышки нет», – считает Шахбанов.
Заместитель и.о. главы администрации города Махачкалы Сергей Цветков уверен: «Рычаги влияния у нас есть. Как со стороны духовенства, так и со стороны светской власти. Если мы будем слаженно работать, если ударим по карману, они сами уйдут. Город должен быть чище и безопаснее. Нам не нужны эти угрозы. В том числе и инфекционные. Будем совместными усилиями принимать меры».
Р.S. Механизм, казалось бы, понятен и прост. Участковые должны выявлять места проживания иностранных попрошаек, миграционная служба – готовить документы к выдворению. Инспекторы по делам несовершеннолетних – ловить несовершеннолетних. Но пока ситуация коренным образом не меняется в течение многих лет. А все потому, что искоренить в дагестанцах чувство жалости очень трудно. Мы ведь любим чужих детей, мы ведь уважаем старость и нам искренне жаль беременных, сидящих в зной и холод на ступеньках медицинских учреждений. Мы подаем, оправдывая себя, что эти пять рублей – мелочь. И тешим свою совесть мыслью, что кому-то помогли, вот только эти пять рублей нам на деле оборачиваются в круглую сумму. Потому что мы кормим по цепочке и того таджика, который протянул руку, и дядю, который поставил этого таджика выпрашивать у нас деньги, и того нечистоплотного участкового, который смотрит сквозь пальцы на табор, заселившийся на квартире.
