Говоря об экстремизме, заведующий кафедрой онтологии и теории познания ДГУ, директор НИИ практической философии и методологии социальных инноваций при Даггосуниверситете, председатель Дагестанского отделения и член Президиума Российского философского общества, доктор философских наук, профессор Мустафа Билалов отмечает, что явление это многопричинно. И один из основных факторов, провоцирующих его, – нежелание представителей различных религиозных групп и течений идти на компромиссы, нежелание слушать и слышать своих оппонентов.
ЯВЛЕНИЯ ГЛОБАЛЬНЫЕ
– Формулировки терроризму и экстремизму пытаются дать многие. В их числе и ученые. Что такое экстремизм и терроризм в вашем понимании, как философа?
– Как общественно-политическое явление оно порождается противоречиями и противостояниями различных сил, которые прибегают к нелегитимному, незаконному использованию насилия. Если при этом для устрашения противостоящей силы систематически применяется террор, то мы имеем дело с терроризмом. Политический экстремизм имеет разные окраски в зависимости от сути противоречий – религиозный, этнический, государственный, классовый…
– Есть разные позиции, как нужно бороться с экстремизмом, терроризмом. Разные суждения, что антиэкстремистскую пропаганду нужно вести вот так, а не так. Каково ваше мнение по этому поводу?
– Эти явления глобальные и, в общем-то, в Дагестане пробуются все психологические, экономические, идеологические и иные методы противодействия экстремизму и терроризму. Проблема многогранна, здесь сливаются разные причины. Не всегда экстремизм и терроризм адекватно осмысливаются и политикой, и наукой. Зачастую и позиция ученых, у которых также нет общего мнения по этому вопросу, не совсем доходит до политиков, и власти не хватает единой политической воли. Или мы как-то не так свои рекомендации доводим до политиков, или политики не так используют наши рекомендации… Есть непонимание между последними и силовыми структурами. Поэтому и результаты борьбы с этим злом дагестанское общество не могут удовлетворять. Хотя отрадно признать, что терактов за последний год стало меньше.
– Вы связываете это с хорошей работой правоохранительных органов, руководящих структур или с успехом проводящейся в республике антиэкстремистской пропагандой?
– Я думаю, что тут присутствует и то, и другое. Правоохранительные органы стали эффективнее работать. В то же время Глава Дагестана пытается проводить политику поиска компромисса между противостоящими друг другу конфессиональными группами, наметить какой-то диалог.
Но тем не менее проблема, конечно, не решена.
СУФИЗМ И САЛАФИЗМ: ДИАЛОГ БЕЗ КОМПРОМИССОВ
– Как нужно ее дальше решать?
– В Махачкале недавно, в конце ноября, прошла Всероссийская научно-практическая конференция «Идеологические и психологические основы профилактики и предупреждения экстремизма и терроризма в современной России». Я там выступал с пленарным докладом «Философско-гносеологические разногласия суфизма с ортодоксальным исламом как один из источников экстремизма». Для выявления ключевых истоков и причин современного экстремизма и терроризма необходимо изучение не только социально-политических, экономических и иных факторов, но также и выявление идейных, глубинных различий суфизма с салафизмом (ваххабизмом). В своем выступлении я исходил из значительной философской близости ваххабизма к фундаментальному (или ортодоксальному) исламу.
Можно констатировать десятки серьезных теоретико-философских разногласий, которые используются современным консервативным исламом для противоборства с региональным суфийским (традиционным) исламом на Северном Кавказе. Эти разногласия должны обсуждаться в обстановке толерантности и никак не могут быть разрешены экстремистскими и террористическими методами и средствами, к которым прибегают некоторые сторонники ваххабизма.
– Есть одна из причин, как вы отметили, – внутриконфессиональный конфликт. Есть еще и другая причина, которую любят называть многие, – безработица, коррупция, чиновничий и полицейский произвол. Вы согласны с тем, что в «лес» уходят потому, что нет работы?
– Это явление многопричинно. Ограничиться выведением одного фактора невозможно. Безработица, низкий доход населения, недовольство правоохранительными органами… – все это может быть причиной недовольства. Это естественно. Неестественно, когда спекулируют на исламе, когда люди убивают друг друга. Атаками из леса эта проблема неразрешима.
Вот мы приглашаем на какие-то публичные мероприятия религиозных деятелей одной и другой стороны, тех, кто комментирует и толкует Коран, какие-то положения из него по-разному. Перед своим выступлением с докладом на упомянутой конференции я сказал присутствующим: «Единственное, что хотелось бы: чтобы доклад слушали не только светские ученые, гуманитарии, философы, политологи, но и религиозные деятели. Но ни журналистов, ни религиозных деятелей… никого не было в зале!
А я пытаюсь доказать, что у суфизма и ортодоксального ислама есть различия. И эти различия нужно как-то объяснять, пытаться понять, на какой почве. Не закрывать, не говорить: «Аа-а, если различия есть, значит одна сторона права, а другая нет». Так не бывает. Это же разные течения. Они есть во всех религиях, поскольку даже мировые религии адаптируются к региону, географическим, климатическим, ментальным, этническим и другим особенностям народов. Нужно выслушивать позиции всех, расширять религиозный и культурный кругозор.
Диалог противоборствующих умм в нашем обществе еще не сложился. К тому же изначально, давно еще, с 90-х годов так сложилось, слово «ваххабизм» вызывает в нашем обществе негатив. Мы их сразу приписываем к террористам, экстремистам. Сразу вешаем какие-то политические ярлыки. Отчуждение друг от друга разных течений ислама, враждебное отношение, холод, которые сегодня между ними имеются, – их надо преодолевать. После его преодоления, я думаю, что многое в дагестанском обществе можно было бы изменить. Но сегодня, даже когда эти противостоящие друг другу силы ведут диалог между собой, они друг друга не слышат. Они не хотят даже слушать. Каждая из них садится за стол с уверенностью, что их позиция единственно правильная. Здесь все: и низкая общая культура общения дагестанцев, и невысокий уровень религиозного просвещения, и искаженные мировоззренческие представления, и т.п.
ТОЛЬКО ПРОСВЕЩЕНИЕ…
– Одно дело, когда присутствует идеологическое непонимание и противостояние. Но другое дело, когда молодые люди уходят в бандподполье и считают себя вправе кого-то убивать на основе каких-то своих представлений. Что можно сделать, чтобы молодежь не зомбировали, не внушали ей, что она имеет право убивать? Хотя, как вы сказали, в дагестанском обществе даже к самому понятию «ваххабизм» отрицательное отношение, но членов бандподполья люди часто жалеют. Считают их жертвами то ли системы, то ли спецслужб, которые их преследуют, и от безысходности «бедные парни» уходят в «леса»… С митингами против них никто не выходит. Должно ли дагестанское общество осудить тех, кто считает возможным убивать других людей на основе своих идеологических или иных соображений?
– Так получилось, что постсоветский Дагестан, лишившись коммунистической идеологии, погрузился в идеологию ислама. Но, как верно подметил Глава РД Рамазан Абдулатипов, наши народы в религиозном отношении невежественны, практикуемый большинством верующих ислам – невежественный. Надо очищаться от невежества. Надо объяснять, что такое ислам, что представляют из себя его течения. Просвещение – это самый эффективный путь. Другого пути нет. И конечно же, сегодня дагестанцы в большинстве своем не получают качественного школьного и вузовского образования, не приобщаются к мировой духовной культуре.
Общая низкая культура дагестанцев, низкий уровень культуры общения, культуры диалога, непонимание основ своей религии – все это только осложняет проблему борьбы с экстремизмом и терроризмом.
