Простую русскую девушку Лизу Бричкину из фильма
«А зори здесь тихие», сыгранную Еленой Драпеко, любят и будут любить миллионы россиян. Заслуженная артистка России давно стала политиком, превратившись из веснушчатой девчонки в «железную леди» Госдумы. Как человек Елена Драпеко осталась верна тем идеалам, которые воплощала в своих ролях в советском кино, а как политик она борется за них сегодня.
— Елена Григорьевна, еще в конце сентября прогнозировать рейтинги тех или иных партий политологи могли с незначительной долей погрешности. Насколько радикально ситуация изменилась сегодня?
— Прогнозировать что-то сегодня очень сложно. Все мы были убеждены: президент останется над схваткой, что вполне логично. Однако, возглавив общефедеральный список «Единой России», он поступил вопреки ожиданиям, что, конечно, спутало карты всем политическим оппонентам. Сейчас я специально еду в Ленинградскую область – округ, от которого иду в депутаты, чтобы понять, как население отреагировало на эти изменения. Могу только предположить, что, с одной стороны, присутствие президента в списках «Единой России» реально поднимет рейтинг партии, а с другой — он взял всю ответственность на себя за все решения этой партии.
— Могут ли в сложившейся ситуации партии левого толка позволить себе такую роскошь, как противостояние?
— Я изначально настаивала на том, что все партии левого толка должны создать единый левый фронт. Когда каждый сам по себе, жизнь к лучшему не изменишь. Коммунисты упрекают меня в том, что ушла в «Справедливую Россию», называют изменницей. Но я не изменяла своих убеждений – они остались левыми. Просто пришлось уйти туда, где можно работать, где идея объединения – не пустой звук. Под флагом «Справедливой России» объединение пошло максимально успешно: общий язык нашли политики из семи партий, от «Яблока» до КПРФ, и партии удалось сформировать мощный интеллектуальный костяк, в который входят весомые и популярные политики. Мы всегда были против конфронтации и не понимаем, почему в качестве силы, против которой борются коммунисты, они выбрали «Справедливую Россию», а не правящий режим.
— Так может быть, имеет смысл вновь призвать Геннадия Зюганова к объединению?
— Это бессмысленное занятие. Мы не раз начинали с ним переговоры об этом и только впустую тратили время. Геннадий Андреевич не поступится собственными интересами, то бишь своим личным присутствием в Госдуме, во имя идеи и победы идеи. И потом, Зюганову не нужны яркие люди, заметные политики. Например, Светлану Горячеву, бывшего вице-спикера Госдумы, которой доверяет все Приморье и Дальний Восток и которая сегодня второй человек в федеральной тройке «Справедливой России», в свое время просто выкинули из компартии за несогласие с вождем. Та же история случилась и с Куваевым, и с красным губернатором Ивановской области Владимиром Тихоновым, и теперь все они в наших рядах. Лидеру КПРФ не нужна победа, ему нужно место в Думе. А потом всем своим избирателям он будет говорить, что, мол, ничего не может сделать, потому что коммунистов в Думе мало, очень мало…
— Скажите, насколько сегодня актуальна идея о том, что Россия идет к двухпартийной системе?
— По этому поводу я могу говорить только о своих ожиданиях. То, что на самом верху идет борьба между либералами и социалистами, которых мы представляем, – факт бесспорный. Это борьба не личностей, борьба не за кресло и привилегии, а борьба за то, по какому пути Россия пойдет дальше, какой вариант – социалистический (гуманный, с продуманной системой социальных гарантий) или капиталистический (жесткий) выберет. И это — непростая борьба. И сам президент постоянно лавирует между двумя этими вариантами: между возможностью построения государственного социально- ориентированного капитализма и либерально-рыночным развитием капитализма в России, когда свобода рынка ничем не ограничена, то есть рынок сам определяет прибыли, диктует уровень зарплат и прочее. Теоретически право на существование имеют оба пути, другой вопрос – что нужнее и важнее россиянам.
— Понимание россиянами слова «свобода», особенно когда речь идет об экономике или политике, чем-то отличается от западного понимания?
— У нас свободу понимают как волю, даже как вседозволенность, как у Достоевского. А западный вариант — «свобода – это осознанная необходимость». В таком коррумпированном обществе, как наше, когда коррупция стала социально опасным явлением, ни о какой свободе речи идти не может. У нас нет свободы предпринимательства, потому что на голове у предпринимателя сидит сонм чиновников, сосущих его кровь. Нет свободы творчества, потому что главная задача – получение прибыли, а высокое творчество оценивается не прибылью, а по другим критериям. О политических свободах я вообще молчу… У нас есть только одна свобода – свобода грабить. С остальными свободами у нас в государстве большие проблемы.
— С чего, на Ваш взгляд, нужно начинать разматывать огромный клубок проблем, бремя которых россиянам порой уже не под силу?
— С изменения социально-экономического курса государства в целом. Мы должны отказаться от такой модели, когда государство не участвует ни в чем, когда оно устранилось от ответственности за собственных граждан. Многие законы последних лет прямо отменяют эту ответственность, например, тот же 122-й закон о монетизации льгот, трудовое законодательство, жилищное законодательство… Государство просто-напросто отказалось от заботы обо всей гуманитарно-социальной сфере. А государство должно этим заниматься, какой бы политический уклад в нем ни существовал. Поэтому рыночный хаос нужно приводить в чувство, нужно прописать политику государства в области и макроэкономики, и образования, и культуры. Жизнь, вопреки всем принятым законам, сама заставит это сделать и выстроит соответствующие системы. Судите сами: в высшей школе мы подготовили юристов и экономистов столько, что сегодня их безработные армии бродят по стране или работают с этими дипломами кем угодно, зато квалифицированных инженеров не найдешь! Нужно вернуться к планированию, в том числе и межотраслевому, иначе на рынке так и будет царить хаос. Вместе с моими коллегами по партии мы под руководством людей науки разработали целую программу, направленную на это. Ну а какой выбор сделает народ – покажет время.
