Научные знания об исламе как важнейший фактор преодоления конфликтности в мусульманской общине

 Таков магистральный путь фонда накопления научных знаний, начиная от первичных и примитивных и кончая современными сложнейшими системными знаниями. Не случайно крупнейший «философ арабов» аль Кинди (800-879 гг.) отмечал: «Из человеческих искусств самым возвышенным и благородным является искусство как познание истинной природы в меру человеческой способности. Ибо та цель, которую философ преследует в своей науке, заключается в постижении истины». Именно с таких научно-методологических позиций ученые должны подходить сегодня к исследованию явлений действительности, в том числе социальных феноменов.
Когда речь идет об исследовании социальных явлений, к которым относится религия, ученые сталкиваются с множеством сложных проблем при объяснении подлинных истоков, причин возникновения и трансформации ее в историческом процессе. При их отсутствии, как правило, порождаются самые различные не совместимые с истиной концепции толкования и объяснения, начиная от сверхъестественных до естественно-научных и околонаучных. Они в таком контексте разномыслия в зависимости от условий, места и времени получают свое закрепление в духовной жизни людей и стихийно превращаются для них в реалии, которые украшают их мир. Установить определения общепризнанной концепции в отличие от естественных наук (физики, химии и др.) в общественных науках весьма проблематично. Особенно это касается такого феноменального явления, каким является религия с ее многочисленными формами бытования, историческими типами. Были периоды, когда она выступала, а кое-где и поныне выступает как регенератор социальной и духовной жизни общества.
Вопрос о религии, о ее происхождении, истоках и социальных функциях являлся примером экспликации ученых всех времен и народов в зависимости от уровня развития естественно-научного и философского мышления. Но тем не менее он пока еще остается, если можно так выразиться, повисшим в воздухе и должен получить свое объективное объяснение. Как отмечал Платон: «Внушать истину нелегко». Она является длительным и сложным процессом, требующим к себе особого внимания и безусловного терпения. При решении данной ключевой проблемы ученые должны подходить именно с эксклюзивно изложенных выше объективных методологических позиций. Это закономерно для адекватного понимания происходящих в обществе явлений, в том числе в мусульманском обществе на сегодня, чтобы исследователи не блуждали в лабиринте иллюзий. Все это аксиоматично. И явления окружающего мира имеют свое научное объяснение. Поэтому первейшей обязанностью исследователей является объяснение мира из самого себя, нахождение в нем самом истинной причины. Ведь величайший мудрец Аристотель не случайно произнес, как молитву, слова: «Платон мне друг, но истина дороже». Этот объективный методологический подход распространяется без всякого исключения на все явления действительности, в том числе на такой феномен, каким является ислам.
Востребованным сегодня ключевым актуальным идеологическим вопросом является получение достоверной научной информации об исламе, его догматике и культе, о региональных формах его бытования, о происходящих в нем трансформационных процессах как о прагматичных, так и негативных в российской мусульманской общине. Дело в том, что здесь рядовые верующие из-за исторически сложившейся в стране обстановки не могли получить элементарных знаний о традиционном исламе, об основах его вероучительной системы, кроме как обрядности и норм поведения в жизни. Такие лица часто оказываются в сфере деятельности профессионально неподготовленных и малограмотных служителей культа, которые как вероучители сами нуждаются в системных знаниях о своей религии. Со временем этот вопрос может быть урегулирован, и масштабная профессиональная подготовка кадров служителей мусульманского вероучения идет повсеместно. В то же самое время определенная часть верующих из-за незнания подлинных основ своей религии подпадает под влияние прикрывающих себя псевдоисламскими лозунгами религиозных экстремистов и их амбициозных лидеров, думающих не иначе как о захвате власти. Кроме того, когда речь идет об исламе и его российских формах бытования, следует обратить особое внимание на то, что он здесь одновременно выступает и как целостная каноническая и идеологическая система, но в то же время проявляется в самых различных региональных моделях. Так, например, формы его проявления отличаются в зависимости от конкретного региона, этноса. Так, в частности, татарский ислам, кроме общего, имеет свое, отличное от дагестанского, чеченский от балкарского и т. д. Это объясняется тем, что татары, башкиры, балкарцы относятся к ханифитскому мазхабу, а дагестанцы, чеченцы и ингуши – к мазхабу аш-Шафии. Во-вторых, и это самое главное, местные народы привнесли в единый ислам свои, характерные для этого этноса религиозно-этические представления, нормы права, обычаи и культурные традиции. Тем самым происходил постепенный процесс адаптирования на базе регионального субстрата с исламом традиционным. На этой базе, собственно говоря, возникает так называемый «периферийный ислам», с чем мы сегодня нередко сталкиваемся в России.
Появление периферийных форм бытования религии не является исключительно характерным для исламского мира явлением. Она выступает как общая закономерность проявления и в других, особенно в мировых религиях — буддизме, христианстве, в которых также происходят аналогичные процессы. Коран в исламе допускает возможность для служителей культа и религиозных авторитетов иметь собственное мнение (ар-ра’й) для решения того или иного конкретного вопроса, т. е. позволяет им иметь свое свободное суждение, только в пределах дозволенного. Подобное мнение может не совпадать с мнением другого, проповедующего рядом духовного, авторитета или имама, но для паствы первого оно беспрекословно. В основном это касается не принципиальных канонов ислама, а ряда деталей сакральной сферы. Так, например объявление начала поста или Ураза-байрама нередко отмечается разновременно. Одни отмечают в один день, другие – в другой день, по суждению имама. В газете «Дагестанская правда» от 22 августа 2009 года была опубликована специальная статья «Разногласия в определении начала и конца определения Рамазана в контексте единства мусульман». Это еще раз свидетельствует об имеющих место расхождениях между религиозными авторитетами в этой области. Ведь наступление новолуния можно легко определить по астрономическому календарю с точностью до секунды.
Что касается Дагестана, необходимо подчеркнуть, что здесь нет случаев противостояния между последователями внутри ислама, христианства и иудаизма, хотя и у последних имеются в республике свои культовые здания, духовные управления и т.д. То же самое можно сказать и об отношениях между двумя главными течениями в исламе – суннизме и шиизме. Однако в суннитской общине Дагестана в последнее время обострились отношения между его тремя разными течениями: исламским правоверием «ахль ас-сунна валь-джамаа», суфизмом, «ахль ас-суффа» в тарикатском формате, и салафизмом (ваххабизмом). Если два первых течения к существующему конституционному строю относятся лояльно, поддерживают его, то совершенно иначе настроены идеологи салафизма, которые своими действиями и призывами стремятся к возврату к «чистоте первоначального ислама (ас-салаф)» в экстремистском понимании да еще в глобальном масштабе.
Отмеченные выше проблемы ислама стали предметом исследования отечественными учеными на различных уровнях. Их работы сыграли важную роль в объяснении сути множества узловых вопросов. Но всего этого недостаточно. В нашем динамичном мире перед учеными встают новые, более глубокие задачи системно-комплексного подхода к их изучению с научно-методологических позиций, чтобы сами российские мусульмане осознанно смогли разобраться в сложном лабиринте происходящих сегодня сложнейших процессов духовной жизни. Низкий уровень их конфессиональных знаний является питательной средой для проявления в обществе опасных конфронтационных явлений. Крупнейший арабский мыслитель ибн Халдун (1332-1406 гг.) по этому поводу говорил: «Обширно пастбище невежества среди людей, но ничто не может противостоять власти истины, а шайтана лжи поражает факел исследования».
По нашему мнению и долголетнему опыту, в нынешних сложнейших условиях этноконфессиональной обстановки в регионе Северного Кавказа наиболее эффективным идеологическим фактором против проповедников исламского религиозно-политического экстремизма является распространение научных знаний об исламе. Распространение систематизированных научных знаний тем более в таких сферах духовной жизни, к которым относится ислам,– в нынешних условиях весьма деликатное и сложное дело. Научное мировоззрение по своей объективной сущности должно носить нейтральный характер. Но ученый должен подходить к оценке явлений действительности, как врач к диагностике болезни пациента. В историческом процессе в эту парадигму вливается субъективный фактор, в зависимости от исторических обстоятельств, способствующий идеологизации духовной жизни общества в интересах отдельных сил социума. Каждый из представителей этих сил, как правило, выступает с идеей истинности своей социальной доктрины. Свидетельством этого тезиса является смена идеологических форм в историческом процессе прошлого, но особенно сегодня.
В Дагестане общество располагает потенциальными объективными условиями и субъективными возможностями распространения научной информации об исламе и его региональных формах бытования. В республике имеются учебные заведения, широкая сеть СМИ, проводятся конференции, телепередачи, встречи руководителей министерств и ведомств с населением городов и районов, и т. д. Однако все проводимые мероприятия неадекватны по своему масштабу, организованности и аудиторности тем востребованиям, в которых нуждаются дагестанцы. Зачастую они носят эпизодический, несистемный, неэффективный характер. В данном случае речь идет о выступлениях на страницах газет, по телевидению, редко издается научная литература по исламской проблематике и т. д. Перед аудиторией часть научной интеллигенции ведет себя, по выражению Суворова, как «застенчивые в бою генералы», считает для себя неудобным выступать в условиях повышенного религиозного общественного мнения дагестанцев по поводу исламских настроений. При этом они забывают о своих просветительских обязанностях, о том, что научное объяснение того или иного явления не является призывом к исламофобии или пропагандой неверия. Наоборот, исполнение святого долга ученого — делиться своими знаниями с незнающими, руководствуясь при этом коранической мудростью: «Разве сравнятся те, которые знают, и те, которые не знают?» (39:12). Глубокий смысл аята заключается не только в знании религии, но и (или) науки в целом, т. е. в общих знаниях в эпистемологическом смысле. В этом плане более целенаправленно, системно, адресно и комплексно к решению проблем распространения среди дагестанцев религиозных знаний подходят служители мусульманского культа. В мировоззренческом отношении их вероучения нередко отличаются от научно-просветительских научных планов и подходов к решению данной проблемы. В таких случаях необходимо находить компромиссные варианты, без конфликтов. Духовное управление мусульман Дагестана располагает широкими возможностями реализации своих масштабных планов. Глядя на них, и мы ставим перед собой задачу согласно коранической мудрости: «Старайтесь же опередить друг друга в добрых делах» (11:143). В нынешних условиях мы должны соревноваться в добрых делах на благо верующих и мирян. В то же самое время необходимо признать, что процесс получения исламских знаний не является компетенцией исключительно одних только служителей мусульманского культа, на что они претендуют.
Существуют и другие пути исламского просвещения и приобретения достоверной информации в этой области. Одно дело религия, но другое — научные знания об исламе. Объяснить ислам с точки зрения научной методологии, говорить о нем как о составной части мировой цивилизации означает преодолеть узкие рамки вероучительного уровня.
В настоящее время основная часть мусульман Дагестана об исламе имеет узко поверхностные знания, в основном в области соблюдения некоторых норм поведения. Но знания на обыденном уровне далеко не достаточны, под ними необходимо подвести научную базу, особенно в условиях крайней идеологизации и политизации ислама. По нашему мнению, идеологический аспект и научное объяснение его истоков сегодня приобретают исключительно важный смысл как в теоретическом, так и в практическом плане, эта проблема, если охарактеризовать религиозную ситуацию в Дагестане, да и в других республиках Северного Кавказа, выступает как общерегиональная проблема, и решать ее возможно только при участии всех ученых и научных подразделений ЮФО. Здесь проблемы мусульманской идентичности носят характер всеобщности, и все это обусловливает создание единого координирующего научного подразделения для комплексного подхода к решению региональных проблем: подготовка кадров, планирование научных проектов и проведение научных конференций и т. д. В советский период такой центр существовал при Дагестанском госуниверситете для вузов Северного Кавказа, созданный Центром ВШ СКНЦ до самого реформенного периода. Он координировал всю эту работу в этой области на достаточно организованном уровне. В его работе принимали активное участие исламоведы и востоковеды вузов и научных подразделений Северного Кавказа. Сегодня такое организованное научное подразделение в регионе отсутствует, хотя оно крайне востребовано реалиями существующей здесь напряженной религиозно-политической обстановки.
Кроме того, исламская проблематика и ее исследования столь же важны и вообще для российского общества, где проживают более двадцати миллионов мусульман и возможна разработка других научных программ, которые должны стать достоянием широкой общественности. В связи с учетом дагестанской специфики как форпоста ислама в истории России решением ученого совета Дагестанского госуниверситета в октябре 1998 года при ДГУ был создан Центр исламских исследований Северного Кавказа на общественных началах. Центр занимается не только исследованием фундаментальных проблем истории ислама, его догматики и культа, но и анализом религиозной ситуации в регионе, изучением истоков и причин, приведших к проявлению исламского радикализма и политического экстремизма. Ученый совет ДГУ в этом году принял два важных решения: о введении в учебный процесс новой специальности «Религиоведение» и об издании ежеквартального научно-теоретического журнала «Исламоведение», два номера которого выйдут в текущем году за счет средств вуза. Это весьма серьезный шаг со стороны ректората в реализации рекомендаций Всероссийской конференции в ноябре 2008 года, одним из организаторов которой являлся вуз. Кроме того, ректорат ДГУ договорился с Миннацем, Минмолодежи, ГТРК о создании на базе Центра ИИСК телевизионного клуба «Исламские знания», который будет выходить в эфир с конца сентября 2009 года.
Сегодня перед Дагестаном стоит целый комплекс важнейших социально-экономических и духовных проблем, среди которых не последнее место занимает распространение среди широких масс научных знаний об исламе. Многие дагестанцы в данный момент представления не имеют об истинных причинах существующих разногласий и противоречий между различными течениями в суннитской общине. Все это в конечном итоге приводит к порождению всевозможных субъективистских толкований, идейных подтасовок и спекуляций, бесплодных споров и конфликтов, дестабилизирующих общественно-политическую ситуацию в республике. Упущения и ошибки в суннитской общине привели к тому, что Дагестан и Северный Кавказ превратились в объект пристального внимания и вмешательства со стороны международного религиозно-политического экстремизма. В то же самое время, как отметил Президент Д.А. Медведев 19 августа на заседании Совета Безопасности, причины кровавых конфликтов находятся внутри Северо-Кавказского региона. Поэтому истоки этих явлений надо искать внутри нашего общества, выявление которых нуждается в научных исследованиях. И только при таком методологическом подходе возможно раскрыть истоки конфликтной ситуации и добиться эффективных результатов.
В этом плане Центр исламских исследований может внести ощутимый вклад в получение широкими массами дагестанцев научных знаний об исламе с целью снятия конфронтационных проявлений и восстановления мира, согласия в мусульманской суннитской общине Дагестана и Северного Кавказа.