Музыканты – народ с универсальным воображением и легко могут загадывать мечты для душевного вдохновения. Без особого расчета на исполнение две подруги представляли себя на улицах Парижа.
– Мы поедем с тобой во Францию, – говорила одна.
– Может быть, в разное время, – подхватывала другая, – но обязательно встретимся под Эйфелевой башней.
Когда все же это случилось, Индира Зайдиева, уже прозванная француженкой, встретила Айну Гусейнову под башней, и, поднимаясь на нее, обе пытались соединить мечту с явью. Это посложнее, чем сыграть дуэтом на флейте со скрипкой. В лучшие времена этих одаренных девушек знали не только по симфоническому оркестру, но и по группе «Небо и зеркало»:
– У нас была очень дружная группа. Солист, композитор, аранжировщик Рамиз Гаджиалиев, две скрипки – кроме Айны, Наида Умаханова, виолончель – Аня Щвец, гитарист Камал Гиреев, за ударными – мой брат Артур. Мы часто встречаемся.
Есть мысль собраться снова.
Индира заметила, что в последнее время интерес к классической музыке возвращается. А в тот период, когда культура оказывалась лишней в напряженном диалоге политики и быта, ненадолго утешали даже самые любимые мелодии.
– Очень захотелось что-то изменить в жизни.
Когда хочешь изменитьжизнь, народная мудрость рекомендует сделать новую прическу. Поменяла не одну прическу, сменив флейту на ножницы, но парикмахерские курсы не привнесли истинной новизны в жизнь Индиры. «От себя не
убежишь» – не советуем решать потребность в обновлении переменой места жительства. Но переезд как раз и сыграл «главную партию» в драме растерявшейся выпускницы консерватории.
Почувствовать в полную силу свое человеческое достоинство и музыкальные успехи
помогла Европа. Облик француженки, которым наделила природа Индиру, возможно, тоже сыграл свою роль в «открытии пути» в Париж. Хотя по совету близких сначала думала поступить в аспирантуру Ростовской консерватории. Общение с ростовскими музыкантами не прошло бесследно:
– Когда общаешься, слушаешь других музыкантов, хочется играть больше и лучше. Поэтому мы с мужем решили поехать дальше – за границу. Настраивались на Испанию, но попали во Францию. Даже лучше!
В преимуществах страны древних замков для человека ее профессии Индира утверждалась с первых дней. Среди первых достопримечательностей Парижа, которые не терпелось посмотреть, была Академия музыки, где флейтистка из Дагестана, демонстрируя свои способности, удивила звуком.
Хотя деревянный музыкальный инструмент, выросший изХотя деревянный музыкальный инструмент, выросший из обычной свистульки, появился впервые 200 лет назад в Германии, в соседней Франции сложилась признанная методика преподавания игры на флейте.
– Все-таки французская духовая школа очень сильная, и в этой стране достаточно серьезно подходят к обучению. А у нас упустили некоторые моменты,- только во Франции выяснилось, что рука флейтистки была поставлена неправильно, – профессору пришлось поработать над этим и некоторыми другими техническими моментами.
«Я могу» – занятия по 6-8часов в день уже через полгода дали результат, и дошедшая за 15 лет исполнительской деятельности до автоматизма манера ушла в забвение.
«Скрипка и язык» – формула жизни Индиры Зайдиевой на два года французского периода жизни. Хотя для того, чтобы обучаться музыке, язык не нужен был.
– Язык музыки во всем миреодинаков, эти термины на итальянском и французском понимали мы с профессором одинаково.
Было легко общаться – насытив свой лексикон французским для бытового общения, Индира была упорна до одержимости в занятиях музыкой. И как бы ни возвышали над земной суетой успехи, желания остаться на родине великого Дебюсси не
возникало ни на секунду. Индира по-настоящему ощутила состояние, которое французы называют «nostalgi». Сейчас же в Махачкале, оглядываясь на желтые такси с этой надписью, испытывает ностальгию в обратной проекции. Но не так
сильно, как на берегу Меза – французского притока Рейна. После шестимесячной парижской жизни Индира переехала в Шарлевиль – Мезьер, известный своей Академией, где можно учиться независимо от возраста. Единственная студентка из России здесь не воспринималась, как диковинка. Она вписалась в общее течение
и даже выступала на концертах дуэтом с однокурсницей Фредерик.
Играли мы сложные произведения, очень популярные, например,основоположника
французской музыкальной школы Рампаля, Гайдна.
– После возвращения из Франции что именно отмечают коллеги в вашей игре?
– Может, они и не замечают изменений. У меня всегда с техникой было все хорошо.
Пальцы всегда бегали. Но мне самой стало легче исполнять сложные моменты.
Даже «Шутка» Баха. Казалось, я технически выполняю все правильно, но не могла понять, почему было трудно. После Франции совсем по-другому идут пальцы. Очень легко и свободно.
Хотя у обладательницы сертификата французской Академии музыки сейчас нет учеников, к Индире приходят домой из музыкального училища (где она проработала десять лет) за рекомендациями именно по постановке руки.
Шестилетняя дочурка на флейту матери смотрит бесстрастно, после последнего
детского фестиваля она заявила, что будет играть на скрипке. Просыпаются гены. На скрипке играл дед Индиры и, хотя он был самоучкой, достиг определенного совершенства. А Индира выбрала флейту, казалось бы, случайно. В музыкальную школу ее отдали в 10 лет, идти в класс фортепиано было уже поздно. На пианино
потом она научилась играть сама. Прекрасно справляется с народным инструментом
«тривели». Совмещая работу в трех оркестрах (симфоническом, народном, камерном) и в ресторане «Teatro», Зайдиева пополняет свой репертуар разнохарактерными произведениями.
– Душа где отдыхает?
– В камерном, где классическая музыка. И в ресторане, где можно импровизировать.
Джазовые импровизации на флейте привлекают изысканную публику. Именно так и было задумано администратором ресторана, расположенного в здании Кумыкского театра, Ириной Гаджиевой. Кроме флейты, в создании атмосферы участвуют фортепиано и скрипка (сестры Гусейновы).
Блюда, которые здесь подают, отвечают музыкальному сопровождению. Французская
кухня создает эффект возвращения в Париж.
– Среди моих любимых блюд барбекю.
Изящный блюз впитывается в зыбкость вечера на каспийском берегу, волнуя необъяснимой, ощущаемой лишь душою амброй. Все приподнимается и готово к свершению чуда в каждый миг…
