Ремесленное училище № 1
Патах Мамаев родился в селении Шахува Лакского района в 1926 году. В 1938 году он окончил 6 классов начальной сельской школы. В 1939 году, когда переехал с отцом в Махачкалу, ему пришлось снова пойти в третий класс, так как знания, полученные в родном селении, оказались недостаточными.
— Представляете, как было неудобно в моем возрасте опять идти в третий класс, — вспоминает Патах Мамаев. — Образование, полученное в начальной школе моего аула, было очень скудным. В те годы сами преподаватели имели образование не больше 7 классов.
В 1941 году, когда началась война, на некоторое время Патах уехал к матери в селение. Надо было помогать по хозяйству. В октябре 1941 года Патах приехал обратно в Махачкалу. Отец посоветовал ему поступить на учебу в ремесленное училище №1. Тогда это образовательное учреждение находилось в
г.Каспийске. Мальчика сразу приняли в училище, потому что с началом войны ощущалась острая нехватка рабочих на заводских предприятиях. При отборе Патах попал в группу слесарей. Спустя два — три месяца он уже работал на заводе «Дагдизель». В годы войны это был секретный объект № 182. Подростки изготавливали петли для ящиков, точили болванки и зачищали напильниками от заусениц специальное хвостовое оперение для снарядов.
Дорога в неизвестность
— В сентябре 1942 года нам сказали, чтобы мы готовились к отъезду. А куда поедем и зачем, не говорили, — рассказывает Патах Мамаев. — Только через несколько дней выяснилось, что 150 человек должны в срочном порядке отправить в
г. Баку. Собрали мы свои нехитрые пожитки. Потом нас погрузили на пароход, который назывался «Туркменистан». Когда прибыли на место, объявили, что дальше будем добираться до г. Красноводска. Снова погрузились на пароход. Еды было мало. Всем дали по банке селедки и полбуханки черного хлеба. Вода была дефицитом. Как сейчас помню: водой были заполнены десятилитровые баллоны. В Красноводске построили нас на какой — то площадке недалеко от морского вокзала и сказали, что теперь поедем в Ташкент. Ехали на поезде 28 дней. Состав часто останавливали на различных полустанках, чтобы пропускать встречные поезда с военной техникой и солдатами. Однако и Ташкент не оказался конечным пунктом нашей остановки. Ночь провели прямо на перроне, а утром сообщили, что поедем в город Коканд. Когда приехали на место, нас сразу поселили в общежитие. Мы этому очень обрадовались, так как были сильно уставшие. В Коканде мы не работали, а почему — то проходили военную подготовку. Учили нас, как обращаться с винтовкой, а также занимались строевой подготовкой. Прошло примерно два месяца. Мы даже подумали, что нас хотят отправить на фронт. Было нам, мальчишкам, тогда по 16 — 17 лет. Но на фронт не отправили. Сказали, что у нас бронь, и воевать никто не пойдет. Нас решили расформировать и командировать по разным городам Средней Азии. Лично меня вызвали к начальству и спросили, куда я хочу поехать: в Самарканд или Алма-Ату. Я ответил, что в Самарканд. Привык уже жить в Узбекистане. Мне объяснили, что я должен набрать команду из десяти человек. Поговорил с ребятами, с которыми дружил, и они почти сразу согласились поехать вместе со мной. Утром выехали, а к вечеру уже были в Самарканде. Поселили нас в какое — то ветхое общежитие и устроили на работу в паровозное депо. Так вот и стал я работать слесарем и ремонтировать паровозы.
Патах Мамаев и его сверстники были мальчишками грозной военной поры. Им приходилось вставать в 6 утра и работать до 7-8 часов вечера. Питание было более чем скудным: суп из мамалыги и стакан чая с черным хлебом. К тому же начальник цеха Михаил Костышин был очень строгим и любил им повторять: «Если будете плохо работать, то отправим вас на Северо-Печерскую железную дорогу. Там вы узнаете, что значит работать в условиях суровой зимы». На Север, конечно, никому не хотелось, и поэтому работали очень добросовестно.
Обратный путь
В начале сентября 1943 года Патаху и его товарищам дали разрешение вернуться в Махачкалу. Кое-как они добрались до Красноводска. И тут начались их мытарства. Никак не могли попасть на пароход. Семь дней и ночей провели ребята на морском вокзале в г. Красноводске.
— У меня была большая дыня, которую я спрятал в мешке, чтобы подарить матери, — вспоминает Патах Мамаев. — Но мы на вокзале так сильно изголодались, что пришлось эту дыню все-таки съесть. Когда наконец прибыли в г. Баку, появились новые проблемы. Купили билеты на поезд до Махачкалы, а в вагон зайти не можем. Народу просто тьма. И все хотят уехать. В последний момент, когда поезд уже отходил от перрона, мы взобрались на крышу. Был большой риск свалиться, поэтому старались ночью не спать. Хоть и был месяц сентябрь, промерзли до костей, потому что ехали долго и было ветрено. На следующие сутки приехали в Махачкалу.
Машинист паровоза
Однако в Махачкале Патаху негде было жить. Отец его сам проживал в общежитии консервного завода, в маленькой комнатке. Вторую кровать поставить там возможности не было. Парень временно жил у дальних родственников. Работы тоже не было. Однажды встретил на улице своего друга Анатолия. Тот пригласил Патаха на работу в паровозное депо, где сам работал. Но жить по-прежнему было негде. Спустя некоторое время, благодаря стараниям начальника депо, ему выделили комнату в специальном доме, где ночевали обычно командированные машинисты из других регионов СССР.
Сначала Патах работал в депо слесарем, потом помощником машиниста. А в 1947 году сам стал водить паровозы.
— Никогда не забуду день Победы — 9 мая 1945 года, — говорит ветеран. — Я работал тогда помощником машиниста на паровозе под номером 844. И вот в этот день ближе к вечеру до нашего депо дошла радостная новость, что война закончилась. Кругом творилось невообразимое. Люди поздравляли друг друга, целовались, смеялись и одновременно плакали. Нам поступил приказ: надо было на нашем паровозе доставить всех работников депо и просто желающих со ст. Махачкала -I на вокзал. Оттуда было намечено идти на площадь им. Ленина. Там уже собирались жители Махачкалы. В те мгновения жизни я был просто счастлив. Ведь тогда 9 мая мне довелось порулить нашим паровозом. А народ все время кричал: «Победа!». На площади уже была огромная толпа. Потом состоялся митинг. Выступали руководители города и работники обкома. Но их, кажется, и не слушали. Потому что постоянно кто-то что-то кричал. Люди плясали и гуляли до самого утра. Даже сильно пьяным гражданам милиция в тот день не делала никаких замечаний. А наш паровоз после 9 мая стал знаменитым. Кажется, даже потом экспонировался на каком — то большом и важном мероприятии. Спустя год я поехал учиться на машиниста и в 1947 году самостоятельно стал водить паровозы.
Встреча со Сталиным
— В 1948 году меня призвали в армию, — продолжает свой рассказ о тех годах Патах Мамаев. — Службу проходил в городе Сочи, в железнодорожных войсках. Несмотря на то, что служил в Сочи, служба была нелегкая. Приходилось работать и лопатой, и киркой. Прошло три месяца, как я служил в армии, а нас все никак не переодевали в военную форму. Так и маршировали в той одежде, в которой приехали из дому. Все изменилось в одночасье, когда в Сочи приехал маршал Василевский. Как потом нам рассказывали некоторые командиры, оказывается, маршал долго и пристально вглядывался в разношерстную толпу, каковой мы и выглядели тогда. Не мог никак понять Василевский, кто мы такие: военнообязанные или просто рабочие. Когда выяснил, в чем дело, то разразился скандал. Построил все начальство и такой разнос устроил, что старшие офицеры во главе с генералом забегали, как угорелые. На следующий день нас уже, конечно, переодели в новенькую форму. Почему не выдавали униформу целых три месяца, так никто и не понял. Случился как-то еще один казус. В один из ясных солнечных дней в зоне нашего военного городка сидел на берегу и ловил рыбу один рыбак. Был он одет в домашнюю пижаму. А по уставу гражданским лицам находиться в районе этого берега строго запрещено. И сержант Геращенко послал двух солдат к рыбаку, чтобы они прогнали его с этого местечка. Солдаты быстро вернулись и в один голос объявили, что рыбак не хочет уходить. Более того, он им сказал, чтобы они, вообще, не подходили больше к нему. Возмущенный сержант сам пошел выяснять, в чем дело. Я видел, как он подошел к рыбаку, что-то спросил у него, а потом вдруг вытянулся в струнку и стал отдавать ему честь. Не успеет опустить руку, как тут же вскидывает ее к пилотке. Когда Геращенко подошел к нам, он угрюмо произнес: «Не надо было мне подходить к нему. Теперь как бы не арестовал меня». Оказывается, это был сам маршал авиации Новиков. Видели мы и маршала Буденного тоже. Точно такой же, как на фотографиях. Такие же усы, такая же лукавая улыбка. Почему-то запомнилось, что волосы у него на голове были тогда уже седые, а усы черные. Наверное, красил их. Помню, когда приехал в Сочи Сталин. Мы, солдаты, с одним младшим офицером находились в здании вокзала. Нас какой-то полковник предупредил, чтобы из здания вокзала не выходили. Мы видели из окна, как Сталин шел по направлению к нам. С ним была его свита — около десяти человек, в том числе и Берия: он вышагивал с важным видом, поблескивая стеклышками пенсне. Сталин был в мундире белого цвета. Все дороги и переулки были оцеплены войсками. Когда Сталин подошел со свитой близко к вокзалу, старший лейтенант, который был с нами, стал кричать на нас, чтобы мы не подходили близко к окну. Но разве нас можно было удержать? Ведь не каждый день приходилось видеть Сталина. Дошло до того, что старший лейтенант уже с силой оттаскивал нас от окон. Одного оттащит, другой снова бежит к окну. Потом мы услышали, как на улице стал нарастать какой-то гул. Это люди были возмущены действиями охранников, которые прогоняли их от места, где находился Сталин. Когда Сталин понял, в чем дело, то дал распоряжение не трогать людей. Сам он со свитой постоял немного около вокзала, о чем — то поговорил с ними, и они пошли дальше в ту сторону, где стояли, сверкая на солнце, несколько новых автомобилей «Победа». Старший лейтенант лишь после этого облегченно вздохнул. С него буквально градом катился пот. Он был сильно взволнован и целых полчаса молчал, не зная, что сказать. Это было в 1950 году. А в 1951 году я демобилизовался из армии, приехал в Махачкалу и снова стал работать в депо машинистом. Но проработал недолго — всего два года. Меня, к сожалению, подвело зрение, и я вынужден был уволиться.
НА ПЕНСИИ
После того как Патах Мамаев уволился из депо, он устроился работать слесарем на «Дагэлектромаш». Почти 25 лет проработал он на этом заводе. Лучшего слесаря, чем Патах, тогда на предприятии не было. Все сложные слесарные работы доверяли только ему. В 1977 году по состоянию здоровья ветеран перешел работать в Управление механизации заведующим инструментальным участком. А в 1985 году вышел на пенсию.
Я смотрел на этого пожилого человека и удивлялся тому, сколько в нем еще есть задора и бодрости духа. Понимаю, почему он смог тогда, будучи мальчишкой, выдержать все это. Таких людей, как Патах Бутаевич, невозможно испугать трудностями и заставить свернуть с избранного ими пути. И еще я уверен в том, что такого человека просто невозможно победить.
