Магомедхан АРАЦИЛОВ: «О подковерной борьбе в спорте и политике»

А когда в 90-е вместе с Союзом рухнула вся система подготовки спортсменов и Арацилов, как и многие его коллеги, остался не у дел, он не ушел в криминал, не спился, не уехал за границу. Занялся бизнесом, который успешно работает и по сей день. А с недавних пор Магомедхан Сулейманович – депутат Народного Собрания Дагестана (фракция «Патриоты России»), хотя до этого в политической жизни республики активного участия он не принимал. А еще 7 мая ему исполнилось 60 лет – в общем, поводов для интервью хватает.
– Где было сложнее бороться – непосредственно на ковре, в бизнесе, в политике?
– Сложнее всего было на тренерской работе. Когда ты выступаешь сам – ты отвечаешь только за себя, твои неудачи – это твои личные неудачи, а когда на ковер выходят твои ученики – это двойная ответственность, их поражения – это твои поражения в первую очередь. Здесь мало быть хорошим спортсменом, нужно иметь организаторские способности, уметь находить индивидуальный подход к каждому ученику, то есть быть педагогом и психологом, иметь медицинские знания – ведь ты за здоровье и жизнь этих ребят отвечаешь! Для меня это всегда была самая сложная работа. В политике я недавно, в ней есть разные люди – со своими амбициями, своей тактикой ведения борьбы, как в спорте – каждый отвечает за себя и одновременно является частью команды, представляя свою партию, но по большому счету все равны, и выигрывает тот, кто сильнее, кто лучше подготовился.
– В разговорах о политике часто используется спортивная терминология, только «подковерная борьба» чего стоит… Но я хочу спросить не об этом, а о том, почему вы все-таки пошли в политику? Громкое имя, деньги – все это у вас было и есть. Вас, выдающегося спортсмена, и сегодня узнают на улице, у вас достаточно авторитета и связей, чтобы в случае необходимости решать какие-то личные вопросы, не в обход закона, но, скажем так, по упрощенной схеме. И, наконец, почему вы вступили в оппозиционную партию?
– Я с представителями власти встречался только на официальных приемах – когда чествовали спортсменов, близкого знакомства ни с кем не водил, привилегий себе не выпрашивал. Жил на зарплату – 350 рублей получал, будучи тренером сборной СССР по вольной борьбе. Правда, тогда система работала четко – питанием, инвентарем, формой нас обеспечивали, командировки оплачивали. 5 января 1992 года мне пришло извещение о том, что я больше не работаю – нет СССР, нет и тренеров сборной СССР. Неделю я лежал дома, но семью кормить надо было, поэтому поехал в Пензу, начал там бизнес. Стартового капитала, как сейчас говорят, не было, но зато было честное имя и репутация – самый надежный капитал во все времена! Верили на слово, поставки и авансовые платежи – все было построено на доверии. Тогда начинались все эти движения 90-х, многие уходили в какие-то непонятные фирмы, ну сейчас уже понятно, что это был криминал, некоторые почти открыто бандитизмом занимались… Во власти тоже черт знает что творилось. Я оказался в стороне от всего этого благодаря случаю – в Пензе мне позвонили турки и пригласили работать – тренировать сборную Турции. Там вообще борьба была неразвита, 28 лет они не выигрывали ни одной медали, а у меня они через полтора года чемпионами Европы стали! Опыт работы в Турции многое мне дал, не только как спортсмену и тренеру, но и как бизнесмену. Я видел, что многие дагестанцы хотят там работать, возить какие-то товары, открывать совместные предприятия. В общем, вернувшись на родину, я открыл турфирму, наладил прямое авиасообщение между Махачкалой и Стамбулом, организовывали мы поездки и в другие страны, но Турция до сих пор остается приоритетным направлением.
– Это все замечательно, но политика-то при чем?
– А ни при чем (смеется)! Это я к тому рассказываю, чтоб было понятно, что власть как таковая мне была не нужна. Хотя меня звали не раз, многие хотели использовать мое имя для достижения своих целей. Я в этом не участвовал. Это все знают. У нас республика маленькая, а район (Арацилов – выходец из Чародинского района. – Прим.авт.) тем более – про всех все известно, так что проверить мои слова легко. А к «Патриотам России» я пришел по зову сердца. Случайно попал на одно их мероприятие, заинтересовался, подошел, познакомился. Уже когда выдвигал свою кандидатуру от этой партии, меня отговорить пытались – зачем они тебе, давай лучше к нам… А я так скажу – я всегда был свободен в выборе, я сам выбираю с кем мне быть.
– Думаете, сможете сделать что-то полезное как депутат?
– Особенных иллюзий на этот счет я не питаю, понимаю, что, не будучи партией большинства, сложно что-то коренным образом изменить. Но это не значит, что не нужно бороться. Нужно работать, спорить, убеждать, предлагать свои поправки – это на законодательном уровне. И одновременно нужно помогать конкретным людям в решении их частных проблем. Кстати, порой депутатское вмешательство и не нужно бывает, достаточно разъяснить человеку некоторые юридические моменты, помочь правильно оформить документы. «Патриоты России» сейчас открыли Общественную приемную, я там вел первый прием и убедился, что наши люди в правовом отношении совершенно безграмотные. Эту работу тоже нужно вести.
– То есть Приемная нужна?
– Обязательно нужна! Кстати, в Турции номера мобильных телефонов депутатов – там они называются, если дословно перевести, «представители народа» – общеизвестны. Каждый избиратель может позвонить своему представителю, и тот обязан отвечать на все звонки. И на выборы ходить там, кстати, тоже все обязаны, и обязанность эту выполняют, поэтому и приписать кому-то голоса невозможно.
– Вам 60 лет – пенсионный возраст наступил, понятно, что на пенсию вы не собираетесь уходить, но все же чем бы хотели заниматься на заслуженном отдыхе?
– (Смеется) Да, я пока еще собираюсь работать. А вообще мечтаю уехать в родное село (Хурух), прожить остаток дней там – в горах. Сейчас ведь все есть, чтоб создать комфортные бытовые условия – всякие водонагреватели, генераторы, резервуары, спутниковые тарелки – можно жить не хуже, чем в городе.
– Сколько хозяйств сейчас в вашем родном селе?
– Грустный вопрос. 16 хозяйств осталось, а было 50-60. В горах всегда было трудно жить, мое детство – это послевоенные 50-е годы, тяжелое время, но никто не жаловался, жили как-то. Дороги в район не было аж до 70-х годов! А сейчас из Махачкалы в райцентр ехать на машине три часа.
– Думаете, люди вернутся обратно в горы? И что для этого нужно?
– Думаю, рано или поздно начнут возвращаться. Нужно только, повторюсь, комфортные бытовые условия создать. И работать не лениться. Там же идеальные условия для развития пчеловодства, садоводства, камнеобработку можно развивать. Надо давать кредиты – безоткатные! – на развитие фермерских хозяйств, постройку жилья, и люди сами поедут в горы. И еще мне не нравится, когда говорят, что в Дагестане нет работы – сколько угодно у нас работы, просто люди отвыкли работать! Сельское хозяйство требует огромного количества рабочих рук, промышленности нужны токари, слесари, фрезеровщики, электрика и сантехника днем с огнем не сыщешь! Но никто же не хочет в электрики идти, все хотят в галстуках ходить и в кабинетах сидеть, хотя хороший рабочий сегодня может заработать больше какого-нибудь менеджера. Систему профтехобразования развалили – отсюда и дефицит квалифицированных профессиональных кадров. Нужны новые формы работы с молодежью, новые мотивации для молодежи. В Хурухе не было полной средней школы, и после 4-го класса я учился в интернате в соседнем селе. Нас было 20-30 человек в комнате, спали на железных кроватях, посреди комнаты стояла печка-буржуйка. Дров не хватало, мы все время мерзли, одеяла были тоненькие, байковые, складывали их в четыре раза, чтобы хоть немного было теплее. За питание родители учеников должны были заплатить… 2 рубля в месяц. Но и эти деньги были не у всех, ведь работали колхозники за трудодни. Полуголодные, раздетые, замерзающие, мы учились, старались, даже «четверку» получить было стыдно! Школьных знаний мне хватило, чтобы без труда поступить в мединститут в Махачкале. А мы еще и работали, помогали родителям по хозяйству, а что такое «помогать по хозяйству» в селе – это ж не две тарелки помыть или ковер пропылесосить! Пахали, как ишаки! И в голову не приходило отказаться – вот какое воспитание было, хотя никто нас специально не воспитывал. Я не помню, чтоб отец вел со мной какие-то воспитательные беседы и уж тем более хвалил. Мы сегодня жалеем детей и балуем всячески, вот они и растут лентяями, а то и вовсе о них забываем, занимаемся своими делами, а потом удивляемся – почему молодежь уходит в леса. Наши первые «тренировки» в интернате – сдвигали кровати к стене, бросали на пол пару матрасов и боролись. Сейчас столько денег на спорт тратится, залы строятся, форма, инвентарь – все есть, а побед почти нет, потому что нет самого духа спортивной борьбы. Я помню, собирался на какие-то уже международные соревнования, а дядя мне говорил: «Магомедхан, там сильных спортсменов много будет, кому угодно проиграй, но только не немцу! Немцу проиграть ты не должен ни в коем случае!» И дядя, и отец воевали, имели награды, да как я – сын советского солдата – мог проиграть немцу! Раньше боролись за честь аула, города, республики, страны – теперь за деньги.
– Помните свою первую зарубежную поездку, что оттуда привезли?
– Первая поездка была в Болгарию – привез жвачку и знаменитое розовое масло – вот и все. Денег у нас не было, 30 рублей суточных выдавали. А на чемпионат мира в США мы летели через Париж, нас везли автобусом из одного аэропорта в другой, и из окна мы видели Триумфальную арку, Эйфелеву башню. Потом я не раз видел все это близко, но те первые впечатления остались на всю жизнь.
– Вы жалеете о распаде Советского Союза?
– (Задумывается) Наверно, нет. Я не ругаю, но и не идеализирую те времена. При коммунистах и плохого, и хорошего было поровну. Пусть у нас не было красивых вещей, пусть мы были бедные, но мы были воспитанные, образованные, люди были добры друг к другу, делили горе и радость. Когда я выиграл Чемпионат мира, земляки-чародинцы по всему району собрали по 1 рублю, чтобы купить мне в подарок самую престижную в то время машину – «Волгу». Потом у меня было много машин, но эта «Волга» мне дороже всех. В США к советской делегации подходили обычные американцы, чтобы просто потрогать «русских медведей», «коммунистов», им почему-то казалось, что мы дикие какие-то, сейчас выхватим наган из-за пазухи и начнем палить…
– Тогда я перефразирую вопрос: когда было сложнее быть патриотом – в СССР или в новой России?
– Во все времена быть настоящим патриотом трудно, но во все времена быть патриотом необходимо. Не быть патриотом – преступление, я считаю. Это касается всех сфер жизни – спорта, политики, бизнеса и это касается каждого. Я из Дагестана и из России никуда не уеду, я должен быть тут, должен участвовать во всех процессах, что происходят в моей республике и моей стране. И дети мои отсюда никуда не уедут, и внуки вырастут в Дагестане!
– Тогда мне остается лишь пожелать вам здоровья, чтобы вы еще долго являлись примером для молодежи и непременно увидели свой Дагестан процветающим. С юбилеем!