Год прошел с тех пор, как Закон «Об ответственном обращении с животными» претерпел изменения. Каждый регион ныне имеет право на свое усмотрение решать проблему с бродячими животными.
Госдума приняла поправки в закон, и теперь региональным властям дается больше свободы в выборе способов обращения с бездомными кошками и собаками.
В п. 2 статьи 3 сказано, цитата: «деятельность по обращению с животными без владельцев – деятельность, включающая в себя осуществление мероприятий по отлову животных без владельцев, в том числе их транспортировку, и (или) иных мероприятий, предусмотренных законодательством в области обращения с животными…».
Словосочетание «и иных» у зоозащитников вызвало панику. Многие боятся, что дефицит бюджета в том или ином регионе поспособствует отстрелу. Однако гуманизм порою граничит с жестокостью.
Закон теперь дает право региональным властям самостоятельно определять принципы работы с бродячими животными, но выглядит это по типу «казнить нельзя помиловать».
Зоозащитники восприняли проект как попытку легализовать издевательства над беспризорными собаками или кошками. Разразился скандал и в социальных сетях. Даже в Госдуме было много волнений.
Непонятно лишь, почему те самые интернет-активисты практически не участвуют в создании благоприятных условий в приютах для животных? Почему такая проблема с передержкой, почему практически нет волонтеров, готовых мыть, лечить и спасать дворняг?
У нас любят приводить в пример европейский опыт, тогда давайте сравнивать. На большей части современного Запада проблема с бродячими животными решена: все они пристроены, имеют свой паспорт, состоят на учете ветеринара. В основном, кстати, благодаря неравнодушию и гуманизму простых граждан.
Но и там самые дикие, агрессивные, болезненные особи подвергались усыплению, потому что далеко не каждый зверь подходит для сожительства с человеком.
Конечно, в республике есть ответственные службы, созданные для решения этой проблемы. Но сегодня, несмотря на строительство и государственное финансирование питомников, проблема с бродячими животными решается тяжело. Одичавших собак слишком много.
В итоге, несмотря на меры стерилизации и отлов, дворовые стаи чувствуют себя вольготно и лают на каждого прохожего.
Становится понятно, что сегодня никакое сверхгуманное обращение не способно решить проблему с дворнягами. Да и само общество на деле не поддерживает усилия государства.
Нет ни меценатов, ни инвесторов, ни волонтеров, которые бы заботились о братьях меньших из благих побуждений.
Единственно неравнодушные – дети от 3 до 15 лет. Они-то в основном и играются с псами, покупают им корм и часто сами же и становятся жертвами одичавших агрессивных особей.
К сожалению, строительство и поддержка приютов на государственном уровне не дает гарантий – оно даже бессмысленно, если обществу не нужны животные. А они не нужны. В таком случае государство вновь оплатит еду и ветпрепараты для животного, которое так и останется угасать в питомнике.
Те же «приюты», что работали ранее – это не институты гуманизма, а рассадники болезней. В таких условиях собаке хуже, чем на городской помойке. Впрочем, на последней дворняга тоже живет не более пяти лет – погибает от преждевременной изношенности организма и инфекций. Остальные гибнут от холода, под колесами авто или от рук живодеров. Своей смертью почти никто не умирает.
Учитывая условия городской среды и сегодняшние реалии, нашим коммунальным службам, наверное, пора действовать уверенней. Очевидно, усыпление особенно одичавших особей, неоднократно нападающих на людей, – это вовсе не акт насилия, а, как бы это странно ни звучало, проявление гуманизма. И по отношению к неприкаянным дворнягам, и к запуганным ими горожанам.
Регина ГАДЖИБАЛАЕВА
